(читает: Александр Дубина)
Мое дело целиком лежит на моих плечах. Две барышни с пишущими машинками и конторскими книгами в передней, моя комната с письменным столом, денежным ящиком, столом для совещаний, мягким креслом и телефоном — вот весь мой аппарат. Его так легко обозреть, им так легко управлять. Я совсем молод, и дела у меня сами идут. Я не жалуюсь, я не жалуюсь.
С нового года один молодой человек без раздумий снял пустующую соседнюю квартирку, со съемом которой я, растяпа, так долго медлил. Тоже комната с передней, но, кроме того, и кухня. Комната и передняя мне не помешали бы, обе мои барышни иногда уже чувствовали чрезмерную нагрузку, — но на что мне нужна была кухня? Из-за этой закавычки я и упустил квартиру. Теперь там расположился этот молодой человек. Гаррас его фамилия. На двери табличка: «Гаррас, контора». Я навел справки, мне сказали, что это дело подобное моему. От предоставления ему кредита не то чтобы предостерегали, ведь речь шла о молодом, растущем человеке, у которого, возможно, есть будущее, однако не то чтобы и советовали предоставлять ему кредит, ибо в данный момент состояния, судя по всему, нет.
Иногда встречаю Гарраса на лестнице, по-видимому, он всегда чрезвычайно торопится, он буквально прошмыгивает мимо меня. Я его еще так и не разглядел хорошенько, ключ от конторы у него уже наготове в руке. Он мгновенно открывает дверь. Он улепетывает как хвост крысы, и я снова стою перед табличкой «Гаррас, контора», хотя читал ее уже куда чаще, чем она того заслуживает.
Ах, эти убого тонкие стены, предающие человека, честно трудящегося, а нечестного укрывающие. Мой телефон висит на стене, которая отделяет меня от соседа. Однако я отмечаю это лишь как особенно иронический факт. Даже если бы он висел на противоположной стене, в соседней квартире было бы все слышно. Я отучился называть по телефону имена клиентов. Но не требуется, разумеется, большой хитрости, чтобы угадывать эти имена по характерным, но неизбежным поворотам разговора... Иногда я от беспокойства пляшу на цыпочках с наушником вокруг аппарата и все-таки не могу предотвратить разглашения тайн.
Конечно, из-за этого мои деловые решения становятся неуверенными, мой голос нетвердым. Что делает Гаррас, когда я говорю по телефону? Если бы я захотел сильно преувеличить — а это часто приходится делать, чтобы обрести ясность,- я мог бы сказать: Гаррасу телефон не нужен, он пользуется моим, он придвинул к стенке свой диванчик и слушает, а я, когда раздается звонок, должен бежать к телефону, выслушивать желания клиента, принимать важные решения, истово уговаривать — но тем самым прежде всего поневоле давать отчет Гаррасу через стенку.
Может быть, он даже не дожидается конца разговора, а поднимается после тех слов, которые достаточно прояснили ему дело, мечется по своему обыкновению по городу и, прежде чем я по.вешу трубку, уже, может быть, начинает действовать против меня.
(перевод С.Апта) (reading: Alexander Dubina)
My business rests entirely on my shoulders. Two young ladies with typewriters and office books in the front, my room with a desk, a cash drawer, a conference table, a soft armchair and a telephone - this is my whole apparatus. It is so easy to view, so easy to control. I am very young, and things are going on for me. I am not complaining, I am not complaining.
Since the new year, one young man without hesitation took off an empty apartment next door, with the removal of which I, a muddler, hesitated so long. Also a room with a front, but, in addition, a kitchen. The room and the front would not hurt me, both of my young ladies sometimes already felt an excessive load - but what did I need a kitchen for? Because of this quote, I missed the apartment. Now there is this young man. Garras is his last name. On the door there is a sign: "Garras, office." I made inquiries, I was told that this business is similar to mine. It wasn’t something to be warned against giving him a loan, because it was a young, growing man who might have a future, but it wasn’t something that they advised him to give him a loan, because at the moment there seems to be no condition.
Sometimes I meet Garras on the stairs, apparently, he is always in a hurry, he literally sneaks past me. I still haven’t seen it well, the key to his office is already in hand. He instantly opens the door. He flies off like a rat’s tail, and I again stand in front of the sign “Garras, the office”, although I read it much more often than it deserves.
Ah, these wretchedly thin walls betraying a man who is honestly working and harboring dishonesty. My phone hangs on the wall that separates me from my neighbor. However, I note this only as a particularly ironic fact. Even if he hung on the opposite wall, everything would be heard in the next apartment. I forgot how to call customer names. But, of course, it doesn’t require much cunning to guess these names by the characteristic, but inevitable turns of the conversation ... Sometimes, out of anxiety, I tiptoe with an earphone around the device and still cannot prevent the disclosure of secrets.
Of course, because of this, my business decisions become uncertain, my voice is unsteady. What does Garras do when I talk on the phone? If I wanted to greatly exaggerate - and I often have to do this in order to get clarity - I could say: Garras doesn’t need a phone, he uses mine, he pushed his sofa against the wall and listens, and when the bell rings, I have to run to the telephone, listen to the client’s wishes, make important decisions, earnestly persuade - but thereby, first of all, involuntarily give a report to Garras through the wall.
Maybe he doesn’t even wait for the end of the conversation, but rises after those words that have sufficiently clarified the matter, rushing around the city as usual, and before I hang up the phone, maybe he’s starting to act against me.
(translation by S.Apt) Смотрите также: | |
