Я дважды пробуждался этой ночью,
И брел к окну, и фонари в окне,
Обрывок сказанный во сне,
Сводя на нет, подобно многоточию,
Не приносили утешенья мне.
Ты снилась мне беременной, и вот.
Проживши столько лет стобой в разлуке,
Я чувствовал вину свою, и руки,
Ощупывали с радостью живот,
На практике нашаривали броки и выключатель.
И бредя к окну, я знал,
Что оставлял тебя одну, там в темноте,
Во сне, где терпеливо ждала ты,
И не ставила в вину, когда я возвращался,
перерыва умылшенного.
Ибо в темноте - там длится то,
Что сорвалось при свете.
Мы там женаты, венчаны,
мы те двуспинныые чудовища,
И дети лишь оправданье нашей наготе.
В какую-нибудь будущую ночь,
Ты вновь придешь усталая, худая,
И я увижу сына или дочь,
Еще никак не названных, - тогда я
Не дернусь к выключателю и прочь
Руки не потяну уже, не в праве оставить вас
В том царствии теней, безмолвных,
Перед изгородью дней,
Впадающих в зависимость от яви,
С моей недосягаемостью в ней.
