Средь северных скал и клыкастых фьордов
Воздвиг я дубовый чертог.
Над дикой равниной суровый дозорный
Трубил в изогнутый рог.
И кружки сдвигались под узорчатой кровлей.
Скелль! На пиру, на войне
Мы тешились нашей отчаянной волей
И привкусом крови в вине.
И все, что мне надо – лишь самую малость,
Чтоб сокровища мира упали к ногам
И северным ветром наполнился парус
Дракона, что скользит по волнам!
С ликом зверя,
Да крылами птицы,
Да клыками волка -
Дух и кровь дракона!
Хладный взор химеры,
Хищный взгляд убийцы,
Полет стрелою бога,
Конунг!
Сердца огонь червонный,
Лязг клыков в оскале,
В крыльях ветра пение,
Дух и кровь дракона!
Черная корона,
Чешуя из стали,
Кровь - багрец каменьев,
Конунг!
Я встал у руля, над бездной шальной
И крикнул меж гневных зыбей:
«О буря! Покорна ты мне, предо мной
Склонится владыка морей!»
И гром не промедлил с ударом,
Потряс небеса гулкий рог!
И в сумрачном небе кровавым пожаром
Горят корабли облаков.
И море бескрайно, и море пустынно,
Простерлось, молчанье храня.
И стиснула зубы немая пучина,
Всего поглощая меня.
На дно увлекает стальная кольчуга,
Но вот, за багровой чертой,
Летящая тень над расколотым стругом
Затмила закат огневой!
В небо - в час заката,
Дух-двойник крылатый,
Брат пришел за братом,
Дух и кровь дракона!
Луч пылает ало,
Небо - путь в Вальгаллу!
След твой в небе тает,
Конунг!
И только море видело тот сон:
Крылатой черной тенью в небеса,
В огонь заката, багровеющий огонь,
Его на волю уносили два крыла.
