Сегодня снег опять не выпал. Очень жаль.
И от стыда земля чернеть устала,
как попрошайка с опустевшего вокзала,
она не в силах скрыть свою печаль.
Тогда, накинув свой ночной дырявый плащ,
чтоб не ловить сочувствующих взоров,
она пытается уснуть под шум моторов,
но ветер носит выстуженный плач.
Сегодня снег не долетел. Одна вода.
В потухших взорах сладкая истома;
и разум норовит уйти из дома
и, хлопнув дверью, скрыться навсегда.
Но ты давно уже уснула. О, земля!
скажи, кому поддакивают кроны?
о чём молчат охрипшие вороны -
глашатаи тирана-короля?
Так тихо в комнате - не слышно, как стучит
почти что снег в заклеенные окна,
и тени собираются на плотно
зажатых веках. Стрелка н е бежит,
затем, что некуда, вернее, нет причин
спешить туда, где видишь свою спину.
И я задёрнул сонную гардину.
Я был один. Я в доме был один.
(А. Кузнецов)
Today, the snow fell again not. Very sorry.
And from the land of duck tired of shame,
like a beggar with the empty station,
she was unable to hide his sadness.
Then, donning his night cloak full of holes,
so as not to catch the eyes of sympathizers,
She tries to go to sleep to the sound of the engines,
but the wind is freezing cold crying.
Today, the snow has not reached. One water.
The extinct gaze sweet languor;
and the mind tries to leave home
and, to escape forever slamming the door.
But you have long been asleep. O earth!
Tell me, who assent to the crown?
what silent hoarse crow -
heralds the tyrant-king?
So quiet in the room - I do not hear the knocking
almost snow taped windows,
and the shadows are going to close
sandwiched centuries. Arrow n e runs,
then, that there is no place, or rather, there is no reason
hurry back to where you see your back.
And I zadёrnul carotid curtain.
I was alone. I was alone in the house.
(Kuznetsov)
