Бескрайний горизонт,
бетонный частокол, что окружает тот бездомный гарнизон.
Отзвуки, томный горна стон -
из глотки города сдавленным голосом
они несутся, сломя голову, как всадник.
Пейзажи каскадны.
С карнизов сыпется пепел,
погребая заживо стадо.
А сытая плесень, взяв в плен всех, тут зажила сладко.
Но
Жизнь в чёрных котлах кипит,
кровь пристала накипью,
и кости бьются обо дно -
бросьте их на стол!
Это нарды масштаба XXcom.
Корень кетгут
делает шов на мёртвом поле Бермуд.
Сотни древ тут, там из
просевшей почвы торчат культями -
это культ Ямы.
Чёрные вороны стучат в пустые окна клювами.
Он тянет время с жалюзи и, жаль, узрит
тот мир, что скрывал звук "Аминь".
Смогу ли я
переварить всё то, что сам зову "абулия/
рагу гнилья"?
Человек из улея,
твой мирок - это идиллия.
Ну а то дерьмо - внутри меня.