Октябрь. Этот сочный октябрь, твоих переспелых губ
Красно-розовых, даже черничных, узнаваемых мягких дуг
Сквозь мороз, легкий ветер и стужу прокуренных дней
Унесет тебя тусклое солнце за тысячу, тысячу кораблей.
Остановишься, вспомнив, ну или забыв
Что тебя так же ждут все еще не остыв.
Пролистав календарь, не найдешь в нем остатки того числа
Что хотело запомнить тебя, как минимум навсегда.
Вдруг вскипело, вскипело и улеглось
Даже глубже чтоб больше не донеслось
В самый центр, на полки червивых книг
Для надежности улегся в них белый кит.
Заблокировал воздух, нелепых и детских фраз
И отправил все это на дно
Он всплакнет, и может даже не раз
Но киту уже будет как максимум все равно .
October. This juicy October, your sleeves
Red pink, even blueberry, recognizable soft arcs
Through frost, light wind and strule smoked days
Will take you a dull sun for a thousand, a thousand ships.
Stop it, remembering, well, or forget
That you are also waiting for still no cooler.
Frack calendar, you will not find the remnants of that number in it
What I wanted to remember you at least forever.
Suddenly boiled, boiled and smalleled
Even deeper, so that no longer came
To the very center, on the shelves of the Cherviv Books
For reliability, white whale lay in them.
Blocked the air, ridiculous and children's phrases
And sent it all on the bottom
He will rise, and maybe even once
But whale will already be as a maximum anyway.
