Скоро зима. Скоро чай согреет своим теплом.
Я не знаю, куда бежать, и опять убегаю в Дом.
Он говорит со мной, реалии вскрыв углом.
Македонский, накроешь на ночь своим крылом?
Когда все ресурсы исчерпаны, даже сон
И музыка, значит - скоро опять надлом.
Поделом, хороший мой, поделом.
По кому плачут стены? По ком звонит
телефон?
Это Дом. Отвык, так он вот - мигает пустым окном.
Слишком тесно сплелись миры. Слишком смыта грань
Между миром понятным и тем, где в любую рань
И в любую стынь ты обязан себя играть.
Привыкай, изнеженный, привыкай.
Ты успел соскучиться и забыть, но держи удар.
Снова угол, снова хмельной угар
От "дороги". (Только лицам...) ты знаешь сам,
Ты все вспомнишь сам. Ты идешь по своим следам.
Не стучаться и не входить тут не просто так.
Я стучусь и вхожу, и я знаю, что сам дурак,
Но куда мне деться от самого себя, не постигнуть мрак,
И на время забыть про другие "что, с кем и как"?
Скоро зима. Мак, не мерзни - закрой окно.
Мы достанем пачку "Кэмэла", откупорим свое вино.
Я открою книгу. Серые мыши ее пообгрызли дно.
Но в ней есть и второе дно. И еще одно.
Я стою на пороге и
мне уже все равно.
Черный ветер смывает последние контуры и сюжеты.
Шаг, другой. Моя сказка еще до конца не спета.
Третий. И наружность уходит в лету.
Никаких сжиганий мостов. Только сигареты.
Страшно смотреть назад, выглядывать за плечо.
По своим следам иду и мне горячо.
И чего мне желать еще? Ну чего еще?
Я встречаю знакомые лица, знакомый взгляд.
И мне некуда возвращаться. Пути назад
Перекрыты. Спираль горит - комары летят.
Это новый круг. Который уже подряд?
Все Домовцы спят.
И мой мир, наружный, такой чужой
Притаился серым клубком за моей спиной.
Так находит Дом. Так находят Дом.
А потом...
слишком много всего, для ненужных слов и ненужных споров.
Просто
Дом
стоит на окраине
города. Winter is coming. Soon, tea will warm their warmth.
I do not know where to run, and run away again in the House.
He says to me, revealing the realities angle.
Macedonian, nakroesh the night his wing?
When all resources are exhausted, even sleep
And the music, then - again soon breakdown.
Rightly so, my good, to share.
For someone cry wall? For whom the tolls
phone?
This House. Weaned, so here it is - blinking empty box.
Too closely intertwined worlds. Too washed brink
Between the world and the clear where any early hour
And in any styn you owe yourself to play.
Get used to it, effeminate, get used to it.
You have time to get bored and forget, but keeps hitting.
Again corner again intoxicating fumes
From & quot; road & quot ;. (Only persons ...) you know yourself,
You all remember myself. You walk in their footsteps.
Do not knock or go here for a reason.
I knock and walk in, and I know that the fool,
But where can I get away from myself, do not comprehend the darkness,
And to forget about the other & quot; what with whom and how & quot ;?
Winter is coming. Mack, not too cold - close the window.
We'll get a pack & quot; & quot ;, Camel Uncorking his wine.
I opened the book. Gray mouse poobgryzli her bottom.
But it has, and the second bottom. And one more thing.
I stand in the doorway and
I do not care anymore.
Black breeze washes past contours and subjects.
Step, then another. My tale is not yet fully sung.
Third. And the outer leaves in the summer.
No burning bridges. Only a cigarettes.
Afraid to look back, peek over his shoulder.
His steps and I'm going hot.
And what I wish for more? Well, what else?
I meet a familiar face, a familiar sight.
And I have no place to return. Way back
Closed. Spiral lights - mosquitoes fly.
This is a new circle. Which is already in a row?
All Domovtsy sleep.
And my world, outside, a stranger
Hiding gray tangle behind me.
So there is a house. So there is a house.
And then ...
too much for unnecessary words and unnecessary disputes.
Simply
House
standing on the edge
city. | |
