У меня уже ничего не выйдет,
Зря вы ждёте нового, ах, напрасно.
Видимое каждый успел увидеть,
Всё, что могло сгореть, давно погасло.
Всё, что я для вас нашуметь успела,
Всё, что я для вас наиграла спьяну, -
Высохло, пожухло и зачерствело,
Я его забыла и петь не стану.
Мне уж не родить ничего такого,
Что б могло под кожу загнать иголки.
В маленьком плену велики оковы -
Маленького будущего осколки.
И тому, кого год назад любила,
Нечего сказать, ну а спеть - тем паче.
Тоже мне весна - ни огня, ни пыла;
Кажется, я знаю, что это значит.
Это значит - что-то пора исправить,
Что-то перерезать и за борт бросить.
Цвет волос сменить, а цвет глаз - оставить,
А гитара - что с неё, есть не просит.
Радоваться, плакать, петь, ненавидеть,
Только Бог так мило дважды не шутит:
У меня уже ничего не выйдет,
Разве что с веслом в руках, на Юшуте,
Где сосны говорят: э-эй! у-у!
Что ещё сказать им при виде нас, отважных?
Байда говорит: плыви! - плыву,
Здесь нет нужды просить об этом дважды.
Водка говорит: ты где? - я здесь,
Привет, но лишь чуть-чуть, самую малость.
Покуда у реки теченье есть,
Плыть и пить, и петь - всё, что нам осталось.
Над Казанью сейчас завис полумрак,
Скушал дома и тех, кто в них отдыхает.
Над Анталией зависло солнце с кулак,
Костров там нет, и комары не кусают.
А здесь остались те, у кого не всё спето,
Кто не умеет так быстро стареть.
В кровь вливается весна, меняясь цветом,
Как янтарный Юшут в жёлтую Илеть,
Как янтарный Юшут в жёлтую Илеть. Nothing will work out for me
In vain you are waiting for a new one, oh, in vain.
Everyone had time to see what was visible,
Everything that could burn out has long since gone out.
All that I managed to make fun of you,
All that I have played for you is drunk -
Dry, withered and stale,
I have forgotten it and will not sing.
I can't give birth to anything like that
What could drive the needles under the skin.
In a small captivity, chains are great -
Small future shards.
And to the one whom she loved a year ago
There is nothing to say, but to sing - even more so.
Spring is also for me - no fire, no ardor;
I think I know what that means.
It means it's time to fix something,
Cut something and throw it overboard.
Change hair color and leave eye color,
And the guitar - that from her, does not ask for food.
Rejoice, cry, sing, hate,
Only God doesn't joke so sweetly twice:
Nothing will come of it anymore
Perhaps with an oar in hand, on Yushut,
Where the pines say: hey! ooh!
What else to say to them when they see us brave?
Baida says: swim! - I'm floating,
There is no need to ask for it twice here.
Vodka says: where are you? - I'm here,
Hello, but just a little, just a little.
As long as the river has a current
Swimming and drinking and singing is all we have left.
Twilight now hovers over Kazan,
I ate at home and those who rest in them.
The sun hung over Antalya with a fist,
There are no bonfires, and mosquitoes do not bite.
And here are those who have not sung everything,
Who does not know how to age so quickly.
Spring flows into the blood, changing color,
Like amber Yushut to yellow Ilet,
Like amber Yushut to yellow Ilet. Смотрите также: | |
