Глаза ее - из китовьей кожи:
я видел в них, июньско океанных,
всё то, что поэта тревожит -
предощущенье парусов из алой ткани.
Глаза ее - осколок атлантидный,
подводный мрамор, мудрость тишины.
Глаза ее - моряцки и ехидны:
то грозоштормовы, то штилево нежны.
Глаза ее смеялись, но молчали,
И вечер плыл обычный, невесенний.
Я был тогда печально беспричален -
без мыслей, без стихов, без сожалений.
Я был то ли невлюбчив, то ли брошен.
Смотрел в глаза ее, но думал не о ней.
Я пил глаза ее, тоскою не обношенные,
и с каждым взглядом делался светлей.
Я не любил ее. Любить такую - тщетно.
Но глаз ее гладкокитовья кожа
спасительна, как тьма передрассветная.
Я не любил ее. Я ею был встревожен.
А разговор был о живом, о неслучившемся,
Ее глаза - теплы и океанны,
А надо мною, рьяной птицей взвившись,
вставали паруса из алой ткани.
(с) Дарья Анацко, 2013
vk.com/pole_secretov