Первый Куплет:
Них*я не видно, текста на бит.
Рисунки черною палитрой, сухой забитый.
Отпевание усопших, подобно молитв.
Мои слова несутся в лоджи, как лезвие бритв.
В этом скопище вокзальном, удар плечом.
В этой жизни материальное, все ни о чем.
С подвальной музыкой навеки я жить обречен.
За этой сладкою улыбкою слезы ручьем.
Перерасту я всех на голову, стану большой.
А братве и за решетками хорошо.
За свою жизнь всего наверное я был лишен.
Официант - пюре картофельное, яйцо пашот.
Обожжет холодный ветер лицо мое.
С балкона труп упавший в гроб, че-то не встает.
На грустные мотивы мы опять поем.
А за моим окном раскинулся мой район.
Мой район, бля...
Припев: [х2]
Этот город обнимет меня.
Ярким обманом манит, слушай и пробуй понять.
Даже стены тут ложью фонят.
Сына, посмотри вокруг, все эти люди темнят.
Второй Куплет:
На распаханную землю ляжет снежок.
И... береженого Бог бережет.
Думал Паша, поправляя в Калаше рожок.
На немецкой барже трехлитровый движок.
Небо падает на землю полосками света.
Кто-то включит солнце, как в розетку прожектор.
В этом зазеркалье нету кнопки Джет.
Но тут замес кошерный, втыкаю в микшер J.
Я в тонкой ветровочке, ватенном бегу.
Мои слова лягут на полочке в одном ряду.
Раскачать даже телочек это продукт.
В нашей реп-экстрасенсорике я твой ведун.
Реп-свидетели Иеговы, я в нем сектант.
Он глубокая могила, я в ней плита.
Мы берем это на улицах, везем сюда.
В трюмах ледокола беда, реп - нелегал.
Украсит кровью подоконник последний вздох.
Сейчас похороны скромные - 40 листов.
Стало больше на один, в тысячи крестов.
Струйкой дыма в потолок, ей Winston.
Припев: [х3]
Этот город обнимет меня.
Ярким обманом манит, слушай и пробуй понять.
Даже стены тут ложью фонят.
Сына, посмотри вокруг, все эти люди темнят.
First verse:
They * I am not visible, text on bits.
Figures with black palette, dry clogged.
Equity of the deceased, like prayers.
My words carry the lodges as a razor blade.
In this accopriety vocal, punch shoulder.
In this life, material, everything is about.
With basement music forever, I live is doomed.
For this sweet smile tears with a stream.
I'm still on the head, I will become big.
And the brother and behind the bars is good.
For my life, I was probably deprived of everything.
Waiter - mashed potatoes, pashota egg.
He burns cold wind my face.
From the balcony, the corpse fell into the coffin, it does not get up.
We sing again on sad motives.
And my district spread out for my window.
My district, fucking ...
Chorus: [x2]
This city will hug me.
Bright deception manitis, listen and try to understand.
Even the walls here are a false fountain.
Son, look around, all these people are dark.
Second verse:
On the plowed earth will fall in the snowball.
And ... Biggled God saves.
I thought Pasha, straightening the horn in the boat.
On the German barge, a three-liter engine.
The sky falls on the land strips of light.
Someone will turn on the sun, as a searchlight in a socket.
In this plot there is no jet button.
But here the kosher kneads, stick into the mixer J.
I'm in a thin windbreaker, the woven run.
My words will fall on the shelf in one row.
Sold even chicks this product.
In our rep-psychic, I am your Venner.
Rep-Witnesses of Jehovah, I am in it a sectarian.
He is a deep grave, I'm in her plate.
We take it on the streets, we carry here.
In the trums of icebreaker trouble, Rep - illegal.
Decorate the windowsill decorate the last sigh.
Now the funeral is modest - 40 sheets.
It became more for one, in thousands of crosses.
Stringing smoke in the ceiling, to her Winston.
Chorus: [x3]
This city will hug me.
Bright deception manitis, listen and try to understand.
Even the walls here are a false fountain.
Son, look around, all these people are dark. | |
