Поле вздыхало горько, поле вздыхало громко,
Поля неслось дыханье к лесу, до самой кромки.
Несся по полю всадник с духом слепым, как солнце,
К телу коня прижавшись, будто сейчас сорвется.
Будто сейчас сорвется небо на волны поля,
Поле взметнется в небо – и не найдет покоя.
Всадник не знал, где север, и трепетал от ветра.
Поле тонуло в свете – всадник не видел света.
Всадника буря мчала сквозь золотое поле.
Даже под ясным небом всадник искрил грозою,
А под свинцом копыта жались к земле колосья.
Взять бы свинец из сердца – в море колосьев бросить.
Молнии прожигали сердце, глаза и кожу.
Всадник искрился болью, всадник искрился прошлым.
«Вот оно, за спиною! Только бы оторваться…»
Он бы сразился, только с призраком как сражаться?
Искры вцепились в гриву – вздыбился конь, взбесился.
Всадник упал в колосья, в золоте растворился.
Всадник молил бы поле спрятать в корнях свинец –
Если б не пуст был голос.
Всадник уже мертвец.