В груди моей стынет неприкрытая рана,
В неe засосало половину всех чувств,
И после заведомо ядов, отравы,
Я чудом лишь жив, но ни капли не злюсь.
В груди прорастает исчадие ада,
Оно словно козырь, вот только боюсь
Есть бреши в контроле дурного изъяна,
Пускай я и монстр, но о ближних молюсь.
Я помню себя лишь в покрове тумана,
Внутри пустота и холодный ожог,
Я тот подающий, что не ведал обмана,
И самый беспечный на свете игрок.
И в радости жить я не смог без скандала,
Ведь всe же когда-то, кого-то любил,
А вечером дремля в объятьях заката,
У пруда в поллунье сакэ мирно пил.
Но прошлое в прошлом, под грeзой кумара,
Меня постоянно тревожат в ночи,
Пускай я не сплю, и не вижу обмана,
Он хочет упорно меня провести.
Тоска и печали, а также досада,
Меня уж не гложут, им не довести,
Пустого в душе, но живого бастарда,
Что в прошлом не падал, как его не крути.
Однако в душе, рыдающей с горя,
Нет места теперь для пожухлых страниц,
Их быстро съедает касанье пустого,
Что вроде бы помнит осколки их лиц.
Исщерпленны кровью, пролившись от страха
Когда он боялся, и был молодым,
О том, что однажды, без стука и знака,
Такой же как он прилетит и за ним.
Но годы всe шли, постоянно врастая,
В прекрасную почву, поднялся цветок,
И бойкую душу рубаха скрывала,
Да плавно тянула погибели срок.
Понятно и пню, что тут как не старайся,
Но слабый не смог бы себя защитить,
Он быстро познал тайну подлого горя,
Но так и не смог всех родных не простить.
Теперь вспоминая, я корчусь от боли,
Ведь чувства пытаются вылезть опять,
Вот только уверен, что бросив "Не вспомни!"
Себя бы я мог уж давно потерять. In my breast freezes naked wound
In nee sucked half of all the senses,
And then known poisons, poison,
I am a miracle only alive, but not a bit angry.
In the chest grows fiend,
It is like a trump card, that's just afraid
There are gaps in the control of ill blemish,
Let me and the monster, but for others praying.
I can remember only a cover of fog
Inside the emptiness and the cold burn,
I'm the feed that is not in charge of deception,
And the easy-going player in the world.
With joy I could not live without scandal,
After All the same once, someone loved,
In the evening, dozing in the arms of a sunset,
At the pond in pollune peacefully drinking sake.
But the past is in the past, under the grezoy Kumar
I am constantly disturbed in the night,
Let I do not sleep, and I do not see cheating,
He wants me to spend hard.
Melancholy and sadness and disappointment,
I'm not gnaw, they do not bring,
Suppose that in mind, but the bastard live,
What's in the past, I did not fall, as it is not cool.
However, in the shower, sobbing with grief,
There is no room now for the faded pages
They quickly eats Touching empty,
What seems to remember fragments of their persons.
Isscherplenny blood shed in fear
When he was afraid, and I was young,
On that one day, without knocking and sign
Same as he arrives and after it.
But years All were constantly grow into,
The excellent soil, rose flower,
And a lively soul shirt concealed
Yes gently pulled ruin term.
It is clear the stump and that here they do not try,
But the weak could not defend themselves,
He quickly learned the secret cowardly grief
But could not all the family is not easy.
Now, remembering, I writhed in pain,
After all, a sense of trying to climb out again,
Here are confident that throwing & quot; Do not remember! & Quot;
Myself I could long ago lost. Смотрите также: | |
