No coward soul is mine,
No trembler in the world's storm-troubled sphere:
I see Heaven's glories shine,
And faith shines equal, arming me from fear.
O God within my breast,
Almighty, ever-present Deity!
Life—that in me has rest,
As I—undying Life—have power in Thee!
Vain are the thousand creeds
That move men's hearts: unutterably vain;
Worthless as withered weeds,
Or idlest froth amid the boundless main,
To waken doubt in one
Holding so fast by Thine infinity;
So surely anchored on
The steadfast rock of immortality.
With wide-embracing love
Thy Spirit animates eternal years,
Pervades and broods above,
Changes, sustains, dissolves, creates, and rears.
Though earth and man were gone,
And suns and universes ceased to be,
And Thou were left alone,
Every existence would exist in Thee.
There is not room for Death,
Nor atom that his might could render void:
Thou—Thou art Being and Breath,
And what Thou art may never be destroyed. Ни одна душа не трус моя,
Не трамблрр в мире штормом смутили сферы :
Я вижу, слава Небес блеск ,
И вера светит равно , вооружая меня от страха .
Боже внутри моей груди ,
Всемогущий , вездесущий диетическое !
Жизнь - что у меня есть покой ,
Как я - бессмертной жизни , есть сила в Тебе !
Vain являются тысячи вероучений
То движение сердца людей : невыразимо напрасно;
Негоже , как увядших сорняков ,
Или idlest пенной на фоне бескрайнего магистрали ,
Будить сомнение в одном
Проведение так быстро по Твоей бесконечности ;
Так что , конечно, на якорь
Пристальное камень бессмертия .
С широкой всеобъемлющей любви
Твой Дух оживляет вечные лет ,
Пропитывает и выводков выше ,
Изменения , поддерживает , растворяет , создает и тылы .
Хотя земля и человек пропали ,
И солнцами и вселенных перестали быть ,
И ты остались одни ,
Каждое существование будет существовать в Тебе .
Существует не место для смерти ,
Ни атом , что его мощь может сделать недействительным :
Ты - Ты Бытие и дыхание ,
И какое искусство ты никогда не может быть уничтожена . | |
