Once upon a midnight dreary, while I pondered weak and weary,
Over many a quaint and curious volume of forgotten lore,
While I nodded, nearly napping, suddenly there came a tapping,
As of some one gently rapping, tapping at my chamber door.
`'Tis some visitor,' I muttered, `tapping at my chamber door -
Only this, and nothing more.'
Ah, distinctly I remember it was in the bleak December,
And each separate dying ember wrought its ghost upon the floor.
Eagerly I wished the morrow; - vainly I had sought to borrow
From my books surcease of sorrow - sorrow for the lost Lenore -
For the rare and radiant maiden whom the angels named Lenore -
Nameless here for evermore.
And the silken sad uncertain rustling of each purple curtain
Thrilled me - filled me with fantastic terrors never felt before;
So that now(presently), to still the beating of my heart, I stood repeating
`'Tis some visitor entreating entrance at my chamber door -
Some late visitor entreating entrance at my chamber door; -
This it is, and nothing more,'
Deep into that darkness peering, long I stood there wondering, fearing,
Doubting, dreaming dreams no mortal ever dared to dream before
But the silence was unbroken, and the darkness gave no token,
And the only word there spoken was the whispered word, `Lenore!'
This I whispered, and an echo murmured back the word, `Lenore!'
Merely this and nothing more.
Back into the chamber turning, all my soul within me burning,
Soon again I heard a tapping somewhat louder than before.
`Surely,' said I, `surely that is something at my window lattice;
Let me see then, what thereat is, and this mystery explore -
Let my heart be still a moment and this mystery explore; -
'Tis the wind and nothing more!'
Open here I flung the shutter, when, with many a flirt and flutter,
In there stepped a stately raven of the saintly days of yore.
Not the least obeisance made he; not a minute stopped or stayed he;
But, with mien of lord or lady, perched above my chamber door -
Perched upon a bust of Pallas just above my chamber door -
Perched, and sat, and nothing more.
Then this ebony bird beguiling my sad fancy into smiling,
By the grave and stern decorum of the countenance it wore,
`Though thy crest be shorn and shaven, thou,' I said, `art sure no craven.
Ghastly grim and ancient raven wandering from the nightly shore -
Tell me what thy lordly name is on the Night's Plutonian shore!'
Quoth the raven, `Nevermore.'
But the raven, sitting lonely on the placid bust, spoke only,
Find More lyrics at www.sweetslyrics.com
That one word, as if his soul in that one word he did outpour.
Nothing further then he uttered - not a feather then he fluttered -
Till I scarcely more than muttered `Other friends have flown before -
On the morrow he will leave me, as my hopes have flown before.'
Then the bird said, `Nevermore.'
Then, methought, the air grew denser, perfumed from an unseen censer
Swung by Seraphim whose foot-falls tinkled on the tufted floor.
`Wretch,' I cried, `thy God hath lent thee - by these angels he has sent thee
Respite - respite and nepenthe from thy memories of Lenore!
Quaff, oh quaff this kind nepenthe, and forget this lost Lenore!'
Quoth the raven, `Nevermore.'
`Prophet!' said I, `thing of evil! - prophet still, if bird or devil! -
Whether tempter sent, or whether tempest tossed thee here ashore,
Desolate yet all undaunted, on this desert land enchanted -
On this home by horror haunted - tell me truly, I implore -
Is there - is there balm in Gilead? - tell me - tell me, I implore!'
Quoth the raven, `Nevermore.'
`Prophet!' said I, `thing of evil! - prophet still, if bird or devil!
By that Heaven that bends above us - by that God we both adore -
Tell this soul with sorrow laden if, within the distant Aidenn,
It shall clasp a sainted maiden whom the angels name Lenore -
Clasp a rare and radiant maiden, whom the angels name Lenore?'
Quoth the raven, `Nevermore.'
`Be that word our sign of parting, bird or fiend!' I shrieked upstarting -
`Get thee back into the tempest and the Night's Plutonian shore!
Leave no black plume as a token of that lie thy soul hath spoken!
Leave my loneliness unbroken! - quit the bust above my door!
Take thy beak from out my heart, and take thy form from off my door!'
Quoth the raven, `Nevermore.'
And the raven, never flitting, still is sitting, still is sitting
On the pallid bust of Pallas just above my chamber door;
And his eyes have all the seeming of a demon's that is dreaming,
And the lamp-light o'er him streaming throws his shadow on the floor;
And my soul from out that shadow that lies floating on the floor
Shall be lifted - nevermore! Однажды в полночь тоскливой, в то время как я обдумывал слабым и усталым,
На протяжении многих причудливый и любопытный тома забытых знаний,
В то время как я кивнул, почти врасплох, неожиданно раздался стук,
В какой-то одной мягко постукивание, постукивание в дверь моей комнаты.
` 'Это какой-то посетитель, пробормотал я,` стук в дверь моей комнаты -
Не только это, и больше ничего ".
Ах, отчетливо я помню, это было в суровом декабре,
И каждый отдельный умирает Эмбер кованого ее призрак на пол.
Жадно я хотел о завтрашнем дне; - Напрасно я пытался занять
Из моих книг прекращаться печали - печаль о потерянной Ленор -
Для редких и лучистой дева кого ангелы по имени Ленор -
Безымянная здесь во веки веков.
И шелковое печальное шорох каждого фиолетового занавеса
Восхищенный меня - наполнили меня фантастические ужасы никогда не чувствовал раньше;
Так что сейчас (в настоящее время), до сих пор биение моего сердца, я стоял повторяя
` 'Это какой-то посетитель умоляя вход в дверь моей комнаты -
Некоторые поздно посетитель умоляя вход в дверь моей комнаты; -
Это он, и больше ничего "
Глубоко в эту темноту пиринга, долго я стоял там интересно, опасаясь,
Сомневаясь, не снится сны ни один смертный никогда не смел мечтать, прежде чем
Но тишина была сплошная, и тьма не дали жетон,
И единственное слово, там говорилось было шептала слово, `Ленор!
Это я шепнул, и эхо пробормотал обратно слово, `Ленору! '
Просто это и больше ничего.
Назад в камеру поворота, вся моя душа внутри меня горит,
Скоро я снова услышал стук несколько громче, чем раньше.
`Конечно, 'сказал я,`, конечно, это что-то в моей оконной решетке;
Позвольте мне видеть тогда, что есть этих заседаниях, и эта тайна исследовать -
Пусть будет сердце мое еще мгновение и эта тайна исследовать; -
'Это ветер, и больше ничего!
Открыть здесь я бросил затвор, когда, со многими флиртом и флаттера,
В там ступил величавый Ворон из святых дней былого.
Не в последнюю очередь поклоны сделал он; ни минуты остановки или остался он;
Но, с миной господина или дамы, расположенный над дверью моей комнаты -
Возвышаясь на бюст Паллады над дверью моей комнаты -
не Взгроможденный, и сел, и больше ничего.
Тогда это черное дерево птица начинка мой грустный фантазии в улыбаясь,
К могиле и кормовой декорумом лика он носил,
`Хотя гребень твоя будет стрижется и выбритый, ты," сказал я, `арт уверен, не трусливая.
Жуткий мрачными и древних ворон блуждающих от ночного берега -
Скажи мне, что твое барское зовут на берегу Плутона Ночного!
Quoth ворону, `Невермор '.
Но ворон, сидит одиноко на спокойный бюст, говорил только,
Найти ещё текст на www.sweetslyrics.com
Это одно слово, как будто его душа в этом одном слове он сделал вылить.
Ничто дальше тогда он не произнес - не перо тогда он трепетал -
Пока я едва ли больше, чем `бормотал другие друзья прилетели раньше -
На следующий день он оставит меня, как и мои надежды полетели прежде.
Тогда птица сказала, `Nevermore '.
Тогда мне казалось, воздух становился более плотным, ароматным от невидимого кадила
Качнулся Серафима, чья нога-водопад зазвенел на прошивного этаже.
`Негодяй," Я плакал, `Бог твой одолжил тебя - этими ангелами он послал тебя
Отсрочка - передышки и успокоительное от воспоминаний о твоих Ленор!
Пей, о заглатывать такого рода успокоительное, и забывать об этом потерял Ленор!
Quoth ворону, `Невермор '.
`Пророк! Я сказал: `вещь зла! - Пророк до сих пор, если птица или дьявол! -
Присылали ли искуситель, или буре бросил тебя здесь на берег,
Одинокие пока все неустрашимый, на этой земле пустыни заточке -
На этот дом ужасом привидениями - скажи мне, действительно, я умоляю -
Есть ли - есть ли бальзам в Галааде? - Скажи мне - скажи мне, я умоляю "!
Quoth ворону, `Невермор '.
`Пророк! Я сказал: `вещь зла! - Пророк до сих пор, если птица или дьявол!
К тому, что Небеса над нами - к тому Богу, мы оба обожаем -
Скажите эту душу печаль нагруженный, если в далеком Aidenn,
Она должна обхватить деву святому, которого ангелы именовать Ленор -
Застежка редкой и сияющей девы, которую ангелы назвать Ленору?
Quoth ворону, `Невермор '.
`Будь то слово нашим знаком разлуки, птица или злодеем! Я вскрикнула upstarting -
`Отойди назад в буре и Плутона берег Ночного!
не оставлять без внимания ни черный султан в знак этой души ложь твой изрек!
Оставьте мое одиночество сплошная! - Бросить бюст над моей дверью!
Возьмите клюв из моего сердца, и принять форму твою с моей двери!
Quoth ворону, `Невермор '.
И ворон, никогда не порхают, до сих пор сидит, все еще сидит
На бледном бюст Паллады над дверью моей комнаты;
И его глаза у всей кажущейся от демона, который мечтает,
И лампа свет o'er его потокового бросает свою тень на полу;
И душа моя из тени, что лежит, что плавающий на полу
Должны быть отменены - больше никогда! | |
