свисаю с вагонной площадки, прощайте
прощай, мое лето, пора нам
пора
любоваться акциями на диваны икеи
из окна
больничного карцера
не замечая как штукатурка стекает
по крышам родного дома
нам скоро останутся лишь танцы в коме
на плитах бетонных
порознь.
и
когда наши детские портреты
станут моложе нас минимум вдвое
мы дадим им бой, защищаясь
копеечного алкоголя залпами бронебойными
пойманы в пасти постелей
прости меня, мама, твой сын неврастеник
ты стерпишь
ты стерпишь, я знаю
пока по радио звучат хиты ласкового мая
внимание
наш поезд отправляется в светлое завтра
задницы клейте к сидениям каторжным
на следующий день, выходя привидениями
не надейтесь,
кому-то оказаться важными.
пиздец по соседству, в кассетах сплина и земфиры
в эфире прямом - пиздец,
войсками немецкими, артобстрелом за стенами
в дверь постучится детство
отец найдет все порнофильмы на дисках
и скажет:
"сынок, я разочарован".
сядет за стол,
опрокинет дешевый виски
под выстрел контрольный в голову.
и будет лежать там на кухне нетронутый
приняв табуретку за трон
за окнами ивы цвета
кроваво-рвотного
гниль роняют с облезлых крон.
лезвия в наши конечности врежут
лишь одну верную истину
прочно
залпом пить финскую водку и
морщиться,
корчась
а помнишь рассвет над финским?
искрится табличка оффлайн жизни личной
лает скримо, динамики
глушит
а ты приезжай,
пока наши игрушки
еще не вмерзли в асфальт
намертво.
фото в альбоме, где вянут герберы
автомобиль премьера
давит любимую кошку
дрожью в ладошках танцуя под гаражный дабстеп
сопли мазать по стенам
в истерике.
стерпим все будем стоять до последнего
с сердцем запрятанным глубоко
в куртки
когда на собственных поминках услышим смех
успешных и сытых ублюдков.
в маршрутке под звуки шансона снова родимся
как еще может случиться
иначе?
мы расправим знамя и, наконец, узнаем
за что мистера Уайта
в конце
захуячили.
ты только не плачь.
твоё сердце ловушка для психов глупых стихов и отчаянных криков
вдоль берега финского трупы животных
бесплотны все доказательства
мой диагноз тебе не расскажет о том, что небо однажды рухнет на землю
синдромом разбитого сердца больны
и неважно, что сердце из кремня
однажды ты тоже забудешь - лицензия на оружие - это моя инфантильность с привкусом водки
положи мой труп в горящую лодку
чтобы зажечь рассвет над финским
чтоб вспоминала ты
что тебе так близко
чтоб надпись оставить на надгробном камне
"Он был неплохим парнем".