Так вот теперь сиди и слушай Он не желал ей зла Он не хотел запасть ей в душу, и тем лишить ее сна Он приносил по выходным ей сладости, читал в ее ладонях линии И он не знал на свете большей радости, чем называть ее по имени
So now sit and listen He did not want her evil He did not want to wander into her soul, and the time to deprive her sleep He brought sweets on her weekend, read the line in her palms And he did not know in the world of greater joy than to call it by name