Веками мы разделены рекой
и с берегов своих о чем-то спорим,
и, словно дети, видим реку морем,
хотя через ручей подать рукой.
Хотя через ручей перешагнуть,
мы по нему предпочитаем плавать.
Не дай же нам до срока, Боже правый,
в глубины ненароком заглянуть.
И, прикасаясь к таинству воды,
над ней склониться, мучаясь от жажды,
неутолимой оттого, что дважды
нам в эту реку не дано войти.
К чему смотреть, как на берег другой
ночами убегают наши тени,
минувшего разыгрывая сцены,
и, зазывая, машут нам рукой.
Я с новой жаждой здешний воздух пью,
стою, себя за плечи обнимаю,
хотя давным-давно не понимаю,
с какого я вам берега пою.
И, может быть, не я, а кто другой,
напомнивший одну из древних истин,
что лучше быть рабом в своей отчизне,
чем притворяться богом за рекой,
которая связала берега
и голоса - как ветры из пустыни -
сойдутся где-то там посередине.
Спросите: что есть истина? - Река.
Но, может, там, за этою рекой
мы обретаем и покой, и право,
иначе для чего за переправу
платить, держа монетку за щекой?
