Белым бумажным пеплом греет себя земля.
Снег служит гаванью поздним кораблям.
Сёстры, накройте стол и впустите в дом.
Я один, и вы вовеки втроём.
Сёстры, я истоптал до дыр пятьдесят дорог.
Сёстры, и пищей мне сыр и ржаной пирог.
Ревниво стучат часы на дальней версте.
Ноги в крови, а боль слева, вот здесь.
Тихо внутри, лишь в стекле дребезжит метель.
Любовь вынимает жребий и стелет постель.
Сёстры, бел снег, лёд скользок и долог путь,
И нету времени на простынях уснуть.
The earth warms his white paper ash.
Snow serves as a laving late ships.
Sisters, cover the table and let into the house.
I am alone and you forever threesome.
Sisters, I frown to hole fifty roads.
Sisters, and food cheese and rye cake.
Jealous knock on the clock on the far mile.
Blood legs, and pain on the left, here.
Quiet inside, only a blizzard rattles.
Love takes out lots and stele bed.
Sisters, Bel Snow, Ice Slipping and Long Path,
And there is no time to sleep on the sheets.
