ТИСКОВ И ЭЛЕМЕНТЫ
ТОТ СВЕТ
Сон колотит меня по глазам
И они тяжелеют. Скрипят башмаки
В темных комнатах, где кто-то говорит: Ам!
Сношенья с загробным миром легки.
Влез на стакан и начал дичать;
А давайте все станем жить и нервничать,
Съебываться и выёбываться –
А оно вон оно как всё вышло.
И девочки думали, что это наши сердца шкворчат,
А шкворчат папиросы,
А наши сердца затягиваются папиросами и молчат.
Идут, как пишут;
А пишут-то как курицы жопами.
А мистические-то миры рядом, подходят и говорят:
А вот они мы!
Зазнался, сука?
Что ж вы за народ-то такой есть, бантики-щели-трещины?
Народ как народ – сучье да беспредельщина.
Свет ссыпается на тот свет,
Мыряет, поскрипывает бортом.
Отсюда, где нас теперь как бы нет,
Туда, где нас не будет как бы потом.
В разливанное небо луж
Легко нисходит листва.
Блага богов, как обычно, всего лишь ветер,
Что вертит
Ароматы дыма и диких груш,
Различимых едва-едва.
Копотит трамвай
По окраинам света.
С ногами бы во многая тьмы.
Мол, что Достоевский без достоевщины – то и мы
(На карандашик превратности сна и стула).
И думать: Д-да.
А жизнь радуется на нас оттуда сюда
Дзыхнери вы, говорит, гамохлэебуло.
Сон колотит меня по глазам,
Но я выбираюсь на первый снег.
В подъезде школьницы пьют агдам,
А дунешь в ладошку – и школьниц нет.
Копыта стукнут в бетон.
А там, наверху, темно –
Ноябрь рвет последние листья, катает в санках
Прошлого меня, настоящего меня,
Ну, и прочее дерьмо.
А мы всё на базаре:
Чаи-баранки,
Курим в кальсонах,
Сидим в портянках.
Ну, что же ты?
Ведь тебя кто-то ждет.
Что тебе нужно еще
В этом городе,
Где тени, ступающие нетвердо,
Подобно мне,
Туда, откуда падает снег,
Задирают морды. Vice and ELEMENTS
other world
Sleep batters me in the eyes
And they are heavy . creaking shoes
In a dark room , where someone says : Am !
Relations with other world easy.
Climbed up on the glass and started run wild ;
And let's all become live and nervous,
Sebyvatsya and vyёbyvatsya -
And they won it as everything turned out .
The girls thought it was our hearts shkvorchat ,
A shkvorchat cigarettes,
And our hearts are tightened cigarettes and silent.
Go, as they say ;
A write something like chicken assholes .
A mystical worlds something nearby, come up and say :
And here we are !
Arrogant , bitch?
What are you people for something any, bows - gap - crack ?
The people as a people - yes bespredelschina bitch .
Light poured into the other world ,
Myryaet , creaks behind.
From here , where we are now , as it were not,
There, where we will not like then .
In the strand sky puddles
Easily descends foliage .
Blessings of the gods , as usual, just the wind ,
what twirls
Aromas of smoke and wild pears,
Barely distinguishable .
soot tram
On the outskirts of the world.
With legs would in many of darkness.
Like, what Dostoevsky without dostoevschiny - and then we
( Pencil on the vicissitudes of sleep and chairs) .
And to think : Y-yes .
And life is happy for us out here
Dzyhneri you said gamohleebulo .
Sleep batters me in the eyes ,
But I go out on the first snow .
At the entrance schoolgirl drink Agdam
A dunesh in the palm - and boys do not.
Hooves hit the concrete .
And there, at the top , dark -
November tearing the last leaves , and ride in a sled
Past me, the real me ,
Well, shit .
And we're in the market :
Teas , bagels,
Smoke in the pants ,
Sitting in Footcloths .
Well, what do you do ?
After you someone is waiting .
What do you want more
In this city ,
Where the shadows , stepping unsteadily ,
Like me,
To where the snow falls ,
Turn up the muzzle. Смотрите также: | |
