Предположим, что где-то вдали, например в Тулузе,
Умирает один человек, например от рака.
В это время другой человек на другом конце света
Собирает грибы, допустим, у друга на даче.
Он, конечно, не в курсе пока и еще не плачет,
Но письмо полетело к нему, как стрела из мрака.
Есть и третий, и он вообще ни при чем в этой драме,
Он висит на трапеции, бодро болтая ногами.
Предположим, прошло много лет - например четыре.
Это много, когда появляется точка отсчета.
Все меняется, солнце из черного стало лиловым
И все ярче и ярче, хотя и другого цвета.
То есть солнце по-прежнему белое, дело не в этом,
Просто надо учиться жить в измерении новом.
А расклейщик афиш окунает поглубже валик,
И народ на гастроли заезжего цирка валит.
И сидит человек на какой-нибудь там галерке,
Рядом дети. Сиденье в липкой сахарной вате.
Дети радостно смотрят на клоунов и лошадок,
Пропуская гимнастов и прочих униформистов.
Из-под купола цирка свисает трос серебристый,
Представленье идет как часы, без каких-то накладок.
И когда у гимнаста трапеция ускользает,
Лишь один на галерке от ужаса застывает.
Если расшифровать потом этот взрыв дословно,
Очевидно, получится что-то примерно такое:
"Помоги-помоги-помоги, ну что тебе стоит,
Помоги, ты же близко, ты можешь, ты тут, ты рядом,
Здесь же дети, спаси, так нельзя!" - остальное вряд ли
Расшифровке может поддаться. Сознанью тоже.
При трактовке опущено множество коннотаций.
Фонетически это слышится как "О Боже!"
Пострадавшего, но живого, быстро уводят
Перепуганные до смерти униформисты.
Объявляется новый номер, выходит клоун,
Половина не поняла, что вообще случилось.
Побелевшими пальцами тиская ручку кресла,
Человек на галерке судорожно глотает.
Где-то там, вдалеке, над Тулузою, над могилой
В золотом и вечернем небе звевзда сияет. Suppose that somewhere far away, for example in Toulouse,
One person dies, for example, cancer.
At this time, another person at the other end of the world
Collects mushrooms, let's say, in the country.
He, of course, do not know yet and does not cry
But the letter flew to him like an arrow of the darkness.
There is both the third, and he does not at all in this drama,
He hangs on the trapezoid, cheerfully cakes his feet.
Suppose many years have passed - for example four.
This is a lot when the reference point appears.
Everything changes, the sun from black became a lilac
And everything is brighter and brighter, albeit another color.
That is, the sun is still white, it's not about it,
Just need to learn to live in the measurement of the new.
And Plugger poster dipping plot roller,
And the people on the tour of the arrival circus valit.
And a man sitting on some gallery there,
Near children. Seat in sticky sugar.
Children are happily looking at clowns and horses,
Passing gymnasts and other uniformists.
From under the circus dome hangs silver cable,
The presentation goes like a clock, without any linings.
And when the gymnast trapezes eludes
Only one on the horror gallery freezes.
If you decipher then this explosion is literally,
Obviously, it turns out something about this:
"Help help help, well, what you should
Help, you're close, you can, you're here, you're near
Here, children, save, it is impossible! "- the rest is unlikely
Decipher can succumb to. Conscious too.
In the interpretation, many connotations are omitted.
Phonetically, it hears like "Oh God!"
Affected, but living, quickly lead
Frightened to death Uniformist.
Announced a new number, clown comes out,
Half did not understand what happened in general.
Whisked fingers a tying handle chair,
A man on the gallery sufforzfully swallows.
Somewhere there, in the distance, above Toulouse, above the grave
In the gold and evening sky Zvelzd shines. Смотрите также: | |
