1. Мой дедушка старый, но добрый старик
Мечтал, что я стану большим скрипачом,
И даже в далеком Милане
Я буду играть на концерте.
А внук его глупый закатывал крик,
Ведь он не хотел быть большим скрипачом,
Он плавать мечтал в океане
На старом пиратском корвете.
Пр. Среди акул и альбатросов мечтал стоять он на борту
Слегка подвыпившим матросом с огромной трубкою во рту,
Кричать в бою осипшим басом: «На абордаж, орлы! Вперед!»,
И быть огромным, одноглазым и даже раненым в живот.
Как он мечтал из океана вернуться на родной причал
Веселым, раненым и пьяным, о, Боже мой, как он мечтал,
В портовом кабаке «Ривьера» в объятьях гейшу задушить,
Кричать: «А ну, скрипач-холера, сыграй мне чё-нить для души!»
2. Но годы проходят, и дедушки нет.
Он больше не будет стоять над душой.
Ему-то теперь безразлично,
Что внучек – скрипач в ресторане.
Он по вечерам достает инструмент,
И мучает скрипку, и всем хорошо.
Ему ж это все безразлично –
Ведь он далеко в океане.
Пр. Среди акул и альбатросов мечтал стоять он на борту
Слегка подвыпившим матросом с огромной трубкою во рту,
Кричать в бою осипшим басом: «На абордаж, орлы! Вперед!»,
Быть одноногим, одноглазым и даже раненым в живот.
Как он мечтал из океана вернуться на родной причал
Веселым, раненым и пьяным, о, Боже мой, как он мечтал,
В портовом кабаке «Ривьера» в объятьях гейши умереть,
Орать: «А ну, скрипач-холера, давай играй! Я буду петь!»
Он спел бы под скрипку про скрип старых мачт,
Про боцмана злую собаку.
А маленький злой одинокий скрипач
Играл бы на скрипке и плакал. 1. My grandfather is old but good old man
I dreamed that I would become a great violinist,
And even back in Milan
I'm going to play at the concert.
A grandson of his stupid rolled shout
After all, he did not want to be a great violinist,
He wanted to swim in the ocean
In the old pirate corvette.
Etc. Among the sharks and albatrosses he wanted to stand on the board
Slightly tipsy sailor with a huge pipe in his mouth,
Screaming in combat hoarse voice: "On board the ship, the eagles! Forward!",
And to be a huge, one-eyed, and even the wounded in the stomach.
As he dreamed of the ocean to return to the home berth
Jolly, injured and drunk, oh, my God, how he wanted to,
In the port tavern "Riviera" in the arms of a geisha strangle,
Shouting: "Well, violinist cholera, play me four-thread for the soul!"
2. But the years go by, and no grandparents.
He will no longer stand over.
He is now a matter of indifference,
What granddaughters - violinist in the restaurant.
He pulls out a tool in the evenings,
And tormented violin, and all is well.
He's this all makes no difference -
After all, it is far from the ocean.
Etc. Among the sharks and albatrosses he wanted to stand on the board
Slightly tipsy sailor with a huge pipe in his mouth,
Screaming in combat hoarse voice: "On board the ship, the eagles! Forward!",
Being a one-legged, one-eyed, and even the wounded in the stomach.
As he dreamed of the ocean to return to the home berth
Jolly, injured and drunk, oh, my God, how he wanted to,
In the port tavern "Riviera" in the arms of a Geisha die
Shouting: "Well, violinist cholera, let's play! I will sing!"
He would sing a violin about the creaking of the old towers,
About boatswain vicious dog.
A little angry lone violinist
He played the violin and would be crying. Смотрите также: | |
