Lukasz Padonski:
Мы идем по промерзшей русской земле
И в звериные личины одеты наши бородатые лица
Пока гудят душные шинки навеселе
И местные русалки зовут в вине утопиться
Мы идем, а вокруг льется водочный цвет
Звезда вифлеемская над пунктом металлолома
И человек русский отложив платеж за кредитный кабриолет
Заливает в себя все от родимой водоньки до буржуйского рома
Мы идем а в руках наших театр из песен
В которых отражен быт наш, свет наш и гроб
И сказы о том насколько чудесен
Хитрющий языческий славянский лоб.
Мы идем, попросить у вас колбаску и пряник
Чтобы были в новом году тучны ваших зарплаток стада
И как пел один известный акын Слава Медяник
Пацанам красивых снов, девочкам подать любовь
Ну а нам осталась песенка, да и то не та
Коляда, коляда
Подавай в окно карточку кредитную
Чтоб на долгие года не мучали бандиты
Коляда, коляда
Дай в окошко сижек нементоловых
Чтобы черная борода не откусила голову
xAGALARx:
К концу декабря свистопляска берёт оборот,
Бешено вращая глазами, на новогод харчами затаривается русский народ,
В предвкушении праздника блестит белый фаянсовый кореш и крутит живот,
Россияне ныряют в этот омут с головой на последние, ёбаный в рот.
Всё сметено будет с полок, даже то, что бомж не возьмёт и задаром,
Всё будет съедено ртом и высрано жопой, по пьяни разъёбано и сдано в ломбард,
На полках останутся лишь немногие вещи, хотя нельзя назвать их товаром,
Под пылью лежать будет лишь аскетизм, служение вечному, и здравомыслия скарб.
Метанье людей в гипермаркетах в себе носит безысходности семя,
Внутренняя пустота подношений требует, словно идол ужасного бога,
В виде потреблядства людишки повесили на слабые шеи бетонное бремя,
Которое душит их, как в порно японском баб - осьминоги,
Чтоб истинное знание обрести, необходимо уволиться с офисов ёбаных,
С болотных дрочилен, где бал правят ничтожества, что грязнее чем пыль на дороге,
Из царства бесполезной бумаги, скоросшивателей и папок потрёпанных,
И планы продаж с эффективностью в дом не пускать, и не давать прилечь на пороге.
Лучше вместо этого с пацанами из "Пятна Лярше" колядовать по мёрзлой земле,
Протоптать звериные тропки на девственной чистоте белоснежных полей,
Познать самые скрытые тонкости в традиционном русском коляды ремесле,
С холодной сталью в руке просить гостинцев во тьме русских дворов и гаражей.
А если гостинца тебе жаль, и с ближним своим поделиться не хочешь,
Или ты совсем потерялся в праздной жизни декабрьской, всё что есть прогулял,
С хитрым прищуром русской зимой ты можешь замёрзнуть в снегу тёмной ночью,
И утром дворник найдет ещё одного бедолагу, что себя по зиме потерял. Lukasz Padonski:
We go through the promissory Russian land
And in animal lichni dressed our bearded faces
While buzzing stuffy shine boo
And local mermaids are called in wine bold
We go, and around the pouring color
Star Bethlehemskaya over scrap metal
And man English postponing payment for credit convertible
Falls everything from the Rama Zoneka to the Bourgeois Roma
We go and in the hands of our theater from songs
In which our life is reflected, our light and coffin light
And tales about how wonderful
Slying pagan Slavic forehead.
We go, ask you sausage and gingerbread
To have been fat for your wanders in the new year
And how one famous akne fame sang a median
Boys beautiful dreams, girls to file love
Well, we stayed a song, and that's not that
Kolyada, Kolyada
Credit Credit Card
So that for many years did not torment the bandits
Kolyada, Kolyada
Dai in the window of the Siege of nonentional
So that the black beard does not bite her head
XagalarX:
By the end of December, the whistle takes turnover,
Ramanly rotating his eyes, the Russian people are caught on the Novogy,
In anticipation of the holiday glitters white faience koref and turns the belly,
Russians dive into this Omut with heads for the last, Yeban in the mouth.
Everything will be accumulated from the shelves, even the fact that the homeless will not take and the task,
Everything will be eaten by mouth and high as a ass, drunk drunk and handed over to Lombard,
Only a few things will remain on the shelves, although it is impossible to call them a commodity,
Under the dust there will be only asceticism, the mining mining, and sanity SKARB.
Metal people in hypermarkets in themselves wears the hopelessness of the seed,
The inner emptiness of offering requires the idol of the terrible God,
In the form of consumption, people hung on the weak neck concrete burden,
Which fools them like in porn Japanese women - octopuses,
So that the true knowledge of finding, it is necessary to quit from the offices of Yebany,
With swallower jerking, where the ball rule the insignificance, which is dirtier than dust on the road,
From the kingdom of useless paper, folders and folders of skipped,
And sales plans with the efficiency in the house are not allowed, and not to give in the threshold.
Better instead with the boys from the "Spot of Lyarsche" rank on the murzly earth,
Protect the animal trails on the virgin purity of snow-white fields,
Know the most hidden subtleties in the traditional Russian wheelchair,
With cold steel in the hand, ask hotels in the darkness of Russian yards and garages.
And if the hotel is a pity, and you don't want to share with your neighbors,
Or you are completely lost in the idle life of the December, all that is stroll,
With a cunning squirrel Russian winter, you can climb in the snow dark at night,
And in the morning the janitor will find another poor fellow that he lost himself in winter. Смотрите также: | |
