xAGALARx
Постницшеанское преодоление платонизма в этой стране пошло по пизде,
И старый конь свободной русской души загнил прямиком в своей борозде,
Остались от него лишь копыта, белый, омываемый череп дождями и из хвоста волоса,
А борозду он проделал - в ней только закопать подохшего пса.
Однажды к тебе придёт твой сын и спросит тебя, глядя тебе прямо в глаза:
Папа, а где мы все были, когда жрали говно люди вокруг, совершенно отпустив тормоза?
И взор ты потупишь, и скажешь ему голос хриплым от горя и стыдливой печали:
Сынок, когда люди жрали - мы в очереди за кислым поносом торчали.
Мюзикл панельных домов звучит в твоем сердце всегда, ведь даже уехав на край света,
Ты слышишь в своей голове тягучего российского быта акапелло с хитрым приветом,
Тебе никуда не сбежать от картин, что ты видишь ночами во снах и днем своими глазами,
С шатающимися возле ночного магаза под тусклыми лампами Руси образами,
И с запахом гнили в лифте, который ты обоняешь ежевечерне, возвращаясь с работы,
И на лестнице засохшим, словно с картины сюрреалиста, пятном чьей-то рвоты,
И однажды, находясь после спирта в двухнедельном марафонском бреду,
Ты внезапно поймешь, что хорошо все живут только в аду.
Lukasz Padonski:
Лес обступил забытый пионерский лагерь
И пики сломанных тополей в ночи темнеют
И холод лужи сковал здесь даже в мае
И руки таких же как ты вокруг синеют
Распались звуки вокруг, мычат черные лица
Воздух морозен и до стерильности чист
И серыми глазами в небо смотрит горнист.
Здесь все раскинут карты, здесь все раскинут кости
И те, кто в уныние впал и кто горел от злости
И эта камера, ожидания второй смерти
Когда-то рухнут в озера огня все эти тверди
И многие будут плясать на сковороде в бреду
И будут песню петь, как хорошо в аду.
И ты проснулся в поту и смотришь на часы
Еще можно поспать, но спать не хочешь ты
Материя тьмы сгустилась над твоим альковом
И мир надежно закрыт звездным покровом
И тишина звенит в мировом пространстве
Но часы спешат в своем непостоянстве.
И этот вечный отсчет так глух и неумолим
И ты рисуешь себе ад, как Босх Иероним
Но тишину прорежет звук огромных крыл
И страшный голос извне грянет
"Не живи как жил".
Ты сам готовишь себе свою сковороду
Наверное ты хочешь спеть, как хорошо в аду. xAGALARx
Postnitssheanskoe overcoming Platonism in this country has gone on pussy,
And free Russian soul rotten old horse straight into his groove,
Stay away a hoof, white, washed by rains and skull tail hair,
A furrow he has done - it just bury podohshego dog.
One day you'll have your son and ask you, looking you straight in the eye:
Dad, where we were when people ate shit around, completely releasing the brakes?
And you downcast eyes, and tell him his voice hoarse with grief and sadness shy:
Son, when people ate - we are in line for a sour diarrhea stuck.
Musical sounds of prefabricated houses in your heart always, because even having left the world's end,
Do you hear in your head viscous capella Russian life with artful greetings,
You will not escape from the pictures that you see in my dreams at night and during the day with my own eyes,
With staggering near the Maghazi night under the dim lamps Russia images
And rot smell in the elevator that you smell every evening, returning from work,
And on the stairs withered like a surrealist painting, spot someone vomiting,
And one day, while after a two-week marathon of alcohol delirium,
You suddenly realize that all live well only in hell.
Lukasz Padonski:
Forest surrounded forgotten pioneer camp
And broken peaks of poplars at night darken
And the cold puddles bound here even in May
And the hands of people like you around the many blue
Disbanded sounds around, mooing black faces
Air frost and the sterility of cleaning up
And gray eyes in the sky looking bugler.
Here are all pitch their card, everything is pitch their bones
Those who fell into depression and who was burning with anger
And this camera, the expectations of the second death
Once the collapse in the lake of fire all the firmament
And many will dance in the pan in a delirium
And they will sing a song as good in hell.
And you woke up in a sweat, and looking at his watch
Still it is possible to sleep, but sleep does not want you
Matter of darkness deepened over your alcove
And the world is securely closed the cover star
And the silence rings in space
But the clock is in a hurry in his inconstancy.
And this eternal countdown so deaf and inexorable
And you draw yourself a hell like Hieronymus Bosch
But the silence penetrate the sound of enormous wings
And a terrible voice burst from the outside
"Do not live the way he lived."
You yourself cook yourself a frying pan
Maybe you want to sing as well in hell. Смотрите также: | |
