Мы закрываем глаза, на руки - тонкую нить.
Все совершали побег, пытаясь что-то забыть.
Небезопасный маршрут сплетённых в узел дорог,
Где указатели врут и пальцы ищут курок.
Организованный страх, попытка снять телефон,
Где пьяный голос сказал, что все вокруг - это сон.
Вода грызёт материк. Молчат, как узники, льды.
За каждым ходит двойник и знает больше, чем ты.
Разбитый старый состав, знакомый взгляду вагон.
За мною кто-то следит, но вряд ли это загон.
Тянется вверх никотин, дома больные людьми
Закрыты на карантин - считать последние дни.
Я читаю молитву мира,
Мне придется тебя оставить.
Только боль, и огни Пекина
Ничего не исправят.
Ничего не исправить.
We close your eyes, on your hands - a thin thread.
Everyone made an escape, trying to forget something.
Unsafe route woven into the road knot,
Where the pointers are lying and fingers are looking for a trigger.
Organized fear, an attempt to remove the phone,
Where a drunk voice said that everything around is a dream.
Water nibbles the mainland. Silence, as prisoners, ice.
Each one walks double and knows more than you.
Broken old composition, familiar view of the car.
For me, someone is watching, but it is hardly a pen.
Stretches up nicotine, homes sick people
Closed on quarantine - count the last days.
I read the prayer of the world
I will have to leave you.
Only pain and Beijing lights
Nothing will fix.
Nothing to fix.
