По-волчьи в себе замкнут, ограничен рамками увечий,
По-собачьи верен, пуглив, как заплутавший из чужого мира.
Неграненый кристалл, вышедший из рук небесного ювелира.
Дар Божий или кара? Современный Будда или, так, шутка?
Золотой изысканный, но пустой сосуд
Или вечный сильный горячий огонь внутри простого незаметного медного кубка?
Он плачет, мол, это груз навечно лёг на плечи,
Речь не о способностях, а о том, что он, якобы, меченный,
Злой судьбой калеченный, затменный собственной тенью,
Вечный пленник страхов, сомнений и лени.
Дружище, хватит строить из себя душевно нищего.
Заметь, нищий не больной. Что ты, Бог с тобой,
Сплюнь и постучи. Страшно сделать первый шаг?
Но, знай, как только ты поднимешь, все увидят твой флаг.
Помнишь, крыжовник тоже колючий,
А ведь лазили за ягодами, раздирая руки в кровь об сучья.
Вспомни, как сладкий вкус добытых плодов, словно туман
Притуплял боль свежих ран.
Не пиши на завтра сценарий. Только силой воли,
А не жалостью ты сможешь получить роль,
И лишь тогда себя растратить до ноля посметь,
Ведь лучше износиться, чем просто глупо заржаветь.
Проверяя все сомнения, разменивая сотку по рублю, имения,
На откровения намазать гения
Изменчивого, как погода - значит, все на так уж гладко.
Видит Бог: не ошиблись, темная лошадка –
Талисман, долго гулявший по чужим карманам,
Тропа петляла и сотни раз крушила планы.
Апперкот обманом, левый хук насмешками и нокаут,
А во сне-то бьет не мешкая.
В своём мире он «в яблочко» стреляет в тире,
Крутит романы и с ней вдвоем живет в квартире,
И пьет мартини, и прогибаться не намерен,
Точен, лаконичен, и как в нас он в себе уверен.
Но каждое утро волнами ломает замки,
Реальность снова заточает беднягу в рамки.
И на диване, склонившись над телепрограммкой,
Погрузится туда, где всё-таки пониже планки.
Вот кто акробат, кто гад.
За кем-то ход, кому-то – мат,
Кому плевать, кому – искать и отступать не сметь,
Ведь лучше износиться, чем просто глупо заржаветь.
Дурачина, простофиля, человек без имени –
Так нарекли сына полчища мыслящие символами.
За стимулом картина колченожки
Рожей по дорожке. Не всегда в ладошку попадает
Точно при встрече. Дорога к дому крючьями,
По лестнице, как гимнастка с обручем,
Двумя руками поручню. Глумятся бирочники,
Арабич выродками хает их. Бестолочи шутят,
Он дома пальцы себе крутит.
За что купил, за то и продает, не взвешивая.
В личину, куда воин сходу бьет, боец в глаза ж расспрашивает.
Часто ошибаясь красками, раскрашивают сразу
И портрет за пазуху закладывают – мол, не поверить глазу.
Вот же увалень шатун, не плетущий лыка.
В лоб клеймо иначе, к таким входят в дом без стука.
Горе луковое, слепок от руки тщедушного,
Абсолютный градусник, ртуть поднята – цель опущена,
К станку допущен, но сам собою не востребован.
Со слов, как канарейка в клетке, а на деле - сломан ленью.
Если бы занялся чем-нибудь, был бы чем-то характерен,
Был бы хоть мальца настроен, а то бисером по гравию рассеян.
Растерян перед каждой мышеловкой,
Не отразить подачи, готов складировать издёвки,
Вынашивать обиды. Как к чужой жене визиты – скрытно всё,
Потом исподтишка в затылок, это не от злости.
Зависть кости скручивает,
Ведь музыку танцует тот, кто себе вожжи укорачивает,
Не артачится доплачивать за каждый карат навыка,
Множит соты, режет путы, льет воды для паводка.
Да было бы желание – свой отчет звучал бы четче,
Ведь масло получают те колеса, что скрипят громче.
Вот кто акробат, кто гад.
За кем-то ход, кому-то – мат,
Кому плевать, кому – искать и отступать не сметь,
Ведь лучше износиться, чем просто глупо заржаветь. A wolf in itself closed, limit the scope of injury,
A dog faithful, fearful as easily get lost in another world.
Of rough crystal, released from the hands of the heavenly jeweler.
Gift of God, or punishment? Modern Buddha or as a joke?
Golden delicious, but the empty vessel
Or the eternal strong hot fire in a simple inconspicuous copper cup?
He was crying, they say, it's the goods ever lay down on his shoulders,
It is not about ability, and that he allegedly labeled,
Evil fate mutilation eclipse its own shadow,
Eternal prisoner of fear, doubt and laziness.
Buddy, enough to build itself from emotionally needy.
Note beggar sick. What are you, God be with you,
Splyun and knock. It is terrible to make the first move?
But know as soon as you raise, everyone will see your flag.
Remember, too prickly gooseberry,
But climbed for berries, tearing his hands in the blood of the branches.
Remember how sweet taste produced fruit, like a fog
It dulls the pain fresh wounds.
Do not write the script for tomorrow. Only willpower
A pity you can not get the role,
And only himself to squander dare to zero,
It is better to wear out than to rust just silly.
Check all doubt enters its hundred ruble, estates,
On the revelation spread genius
Changeable, like the weather - so everything on so smoothly.
God knows not mistaken, a dark horse -
Talisman, long walk in other people's pockets,
The trail wound and hundreds of times crushes plans.
Uppercut deceit, derision and a left hook knockout
A dream has something without delay.
In his world, he is "the apple" shooting at a shooting range,
She had an affair with her and lives in an apartment together,
And drinking a martini, and does not intend to cave in,
Accurate, concise, and how to have it in yourself sure.
But every morning waves breaking locks,
Reality once again imprisons the poor man in the frame.
And on the couch, leaning over teleprogrammkoy,
Immerse where still below the bar.
That's what an acrobat who reptile.
For someone running, someone - mat
Who do not care who - to seek and dare not retreat,
It is better to wear out than to rust just silly.
Fool, simpleton, a man with no name -
So he called his son hordes minded characters.
For the stimulus picture kolchenozhki
Mug on track. Not always in the palm falls
Similarly, at the meeting. The road to the house hooks,
On the stairs, as the gymnast with a hoop,
Two hands handrail. Glum birochniki,
Arabich geeks Hayot them. Muddle joke
It currently houses the fingers twists.
For what has bought, for and sell, without weighing.
The mask, which immediately hit a warrior, a fighter in the eye Well asks.
Often when you make mistakes paints, paint immediately
And the portrait lay in his bosom - they say, do not believe my eyes.
That's the same goof rod without braiding bast.
In his forehead branded differently to such enter the house without knocking.
Woe onion, a cast of the hand of the puny,
Absolute thermometer, mercury is raised - the goal is lowered,
He admitted to the machine, but by itself is not claimed.
From the words, like a canary in a cage, but in fact - is broken laziness.
If you would do something, it would be something characteristic,
Would even Maltz set, and the beads scattered on the gravel.
Distractedly before each mousetrap,
Do not reflect the feed store ready taunts,
Nurtured grudges. How to someone else's wife visits - all discreetly,
Then the sly in the back, it's not anger.
Envy bone twists,
For dance music who currently shorten the reins,
Do not balk to pay extra for each carat skill
Pl cell cuts ties that pours water to flood.
Yes there is a will - his report would have sounded clearer,
After all, oil is the wheels that creak loudly.
That's what an acrobat who reptile.
For someone running, someone - mat
Who do not care who - to seek and dare not retreat,
It is better to wear out than to rust just silly. Смотрите также: | |
