Во поле большом Спит казак донской. Крест нательный на груди Освещён луной. Рядом его конь Ой да вороной. Спит обняв его казак Бледною рукой. Снится ему дом Да станичный люд, А над Доном над рекой Песни вдаль плывут. Белоснежный стол Скатертью накрыт, Во главе стола лихой Атаман сидит. Свой нахмурив взгляд, Пьёт он горькую, Вверх поднял за казака Шаблю звонкую. Пела ему мать - Ой люли-люли! Когда в поле, где он пал, Были журавли.
In the big field Sleeping Don Cossack. Cross on the chest Illuminated by the moon. Near his horse Oh yes the black sheep. Sleeping hugging his Cossack With a pale hand. Dreaming of his house Yes stanitsy people, And over the Don over the river Songs are floating in the distance. Snow-white table Covered with a tablecloth Dashing led the table Ataman is sitting. His frown He drinks bitter Raised up for the Cossack I’m voicing the template. Mother sang to him - Oh luli-luli! When in the field where he fell, There were cranes.