По деревням - полный лехаим,
рушники пестрят петухами,
добры молодцы мажут ваксой чёрные прохоря,
а княгиня Рыжих в печали -
у неё война за плечами
да семнадцать ходок в сизое марево января.
Уж несладко ей, ох несладко,
у неё на платье заплатка,
у границ враги, с посевной проблемы, казна пуста,
у неё вассалы веселы -
обалдуи, конкистаболы,
сто рублей убытку с каждого рыжего, как с куста.
И княгиня, бросив ультиматумы в каминное пламя,
в срочном заседанье объявляет перерыв полчаса,
рыжего зовет петуха, чтобы связался с орлами,
слышите, орлы, вернитесь в наши синие небеса.
С каждым днём тревожнее ночи -
злые клоуны бритвы точат,
крестоносцы напялили свои черные клобуки,
хунвэйбины вышли из комы
и свирепые управдомы
перешли границу и встали лагерем у реки.
Рыжего кота зовет княгиня, как не раз уж бывало,
к барсам посылает, кот идет, не дожидаясь утра,
барсы, синеглазые стражи ледяных перевалов,
выручайте, барсы, нас, вернитесь к нашим синим шатрам.
Если кто и летом на лыжах -
этот, значит, точно из рыжих,
всё не слава богу, любое дело под разлюли,
но пока фартит воеводе,
с перевалов барсы подходят
и над Лысой горою кружат орлиные патрули.
Войско объезжает княгиня накануне рассвета,
главное, маневр, говорит, все прочее чепуха,
всё уже в ажуре, и к тому же начинается лето -
светлое и ласковое время рыжего петуха.
У неё виктория нынче -
крестоносцы пленные хнычут,
злые клоуны взяты в клещи и пойманы под мостом,
и бегут, теряя дубины,
потрясенные хунвэйбины,
и в овраге прячется исцарапанный управдом.
Выпало удачи немного
детям конопатого бога,
и с высокой ёлки песню, слышную за версту,
запевает огненный кочет,
озорные девки хохочут
да под Лысой горою заходится папоротник в цвету.
Ты гони, княгиня, печали, что толпятся под дверью,
хватит с нас печали, мы и так уже хватили лишка,
пой же, мое лето, рассвет, топорщи рыжие перья,
шелкова бородушка, масляна головушка... In the villages - full Lechaim,
towels full of roosters,
good fellows smear shoe polish black Prokhorov,
and Princess Ryzhikh in sorrow -
her war behind
Yes seventeen walker in January sizoe haze.
Oh, it is unsweetened, oh unsweetened,
patch on her dress,
the borders of the enemy, with planting problems, empty coffers,
her vassals cheerful -
obaldui, konkistaboly,
a hundred rubles each loss with red as a bush.
And the princess, throwing ultimatums in the fireplace flame,
an urgent meeting to announce a break for half an hour,
red rooster calls to associate with eagles,
Hear eagles, go back to our blue skies.
Every day anxious night -
evil clowns razor sharpened,
Crusaders thrust into their black hoods,
Red Guards came out of coma
and fierce superintendent
We crossed the border and camped by the river.
Ginger cat calls the princess, but once happened,
sends to the leopards, the cat is not waiting for the morning,
leopards, blue-eyed guard icy mountain passes,
help out, leopards, we go back to our blue tents.
If anyone summer skiing -
This, then, precisely because of red,
it's not, thank God, any matter under razlyuli,
but luck is governor,
passes with leopard suit
and on Bald eagles circling the mountain patrol.
Army Princess toured the eve of the dawn,
importantly, maneuver, said all the other nonsense,
everything is in openwork, and also begins the summer -
light and tender while red rooster.
She now Victoria -
Crusaders prisoners whimper,
Evil clowns are taken in a pincer movement, and caught under the bridge,
and fled, losing clubs,
shaken by the Red Guards,
and hiding in a ravine scarred building manager.
Dropped a little luck
freckled children of God,
and a high tree song, can be heard a mile away,
sings fire Kochetov,
naughty girls laughing
and under the Bald mountain Sunset fern blossoms.
You drive, the princess of sorrow, that the crowd at the door,
We've had enough grief, and so we had enough Liška,
Sing, my summer, dawn, bristling red feathers,
Shelkova borodushka, oil little head ... Смотрите также: | |
