Ну и ветер свищет,ну и пурга.
Загрустила что то баба Яга.
Затушила свечку, забралась на печку,
помело под ухо и сопит старуха,
будто нос у ней не нос, а насос.
Утром к ней Кощей Бессмертный приходил,
злато, серебро на лавке разложил:
- Сыгранём, в картишки или шахматишки?
Но, Яга Кощея, вытолкала в шею:
- Ты чего, пристал Кощей, как репей?
А на медне, Змей Горыныч зазывал.
Чуть трёхглавый телефон не оборвал.
Всё шептал на ушко:
-Прилетай, подружка!
Еле отбрыкалась, ступа вон сломалась.
Не охота к Змею ей, хоть убей!
Ей бы к Лешему, весёлому сгонять,
чай с малиновым вареньем похлебать.
А потом, на санки, рощи, да полянки,
соснячки, дубравы:
- Покатай, кудрявый!
Но не скинуть ног с печи, хоть кричи.
Ну и ветер свищет, ну и пурга,
-Заболела что-ли, Баба Яга? Well, the wind is risening, well, and a blizzard.
Litched something Baba Yaga.
Sleeping the candle, climbed to the stove,
Pomelo under the ear and the street of the old woman,
As if her nose is not nose, but a pump.
In the morning, the misconduct came to her
Zlatto, silver on the shop laid out:
- Playing, in a picture or chess?
But, Yaga Koscheya, pushed out in the neck:
- What are you, stuck to blast, like a ray?
And on Copne, snakes Gorynych called.
A little trothed phone did not break.
Everyone whispered on the Ushko:
-Cake, girlfriend!
Barely bleeded, Stupa wing broke.
Do not hunt for a snake she, even kill!
She would have to drive fun, having fun,
Tea with raspberry jam boobs.
And then, in sledges, groves, yes clearing,
Pusias, Dubrava:
- Rock, curly!
But do not throw legs from the furnace, even shout.
Well, the wind is risening, well, and the Purga,
- Didn't I, Baba Yaga? Смотрите также: | |
