В том году всё лето было жарким,
Но не это в памяти моей...
Умирала крымская татарка
Вдалеке от родины своей.
Задыхаясь, об одном просила
Иль в бреду своём, иль в полусне
"Дети, я прошу, кусочек Крыма,
Покажите перед смертью мне".
С черноморскою водой бутылку,
Подносили медленно к глазам -
Головой качала, только жилка
Билась, закрывая путь слезам.
Дочь ей ломтик груши приносила
"Мама, видешь, крымская "бера"?"
"Нет же, дочка, мне кусочек Крыма,
Я же говорила вам вчера".
Позовите сына поскорее.
Он меня, наверное, поймёт.
"Сын, тебя под сердцем грела,
Посади меня на самолёт!
Я ещё сумею встать с постели
И дойти ногами до такси.
Чтоб увидеть Крым, да неужели,
Бог не даст для этого мне сил?!"
Выходил, глаза от близких пряча.
(Как бы поуверенней шагать?)
А потом сидел за домом, плача,
Силы собирая, чтоб солгать.
Возвращался: "Мама, нет билета
(Смотрит мать с отчаяньем немым),
Знаешь ведь, родная, что на лето
Невозможно взять билета в Крым".
"Я не верю. Попроси соседа,
Друга, тот с влиятельной роднёй.
Я там Бога попрошу, чтоб беды,
Обошли их семьи стороной".
Уходил и возвращался снова,
С каждым разом повторяя "нет".
Мать уж больше не корила словом,
Только взглядом жгла: "Где мой билет?"
А потом: "Молчи, сынок, я знаю,
Что добра ты матери желал.
Только бюрат твой, что погиб в том мае,
Он бы мне билет домой достал!
Торопитесь, я уже не в силах,
Смерть упрашивать о каждом дне.
Дети, я прошу, кусочек Крыма,
Покажите перед смертью мне!"
"Сколько можно болью резать душу!
Хватит, мать, молчи, не говори..."
Умерла с открытым взглядом ждущим
И с рукой протянутой к двери.
Знаю я: у всех трудна дорога,
Хватит многим матерям и бед, и лет,
Но прошу вас, люди, ради Бога,
Дайте нашим матерям билет!
That year all summer was hot
But not this in my memory ...
The Crimean Tatarka died
In the distance from his homeland.
Choking, about one asked
Il in delusion his own, il in the middle
"Children, I ask, a piece of Crimea,
Show before death to me. "
With Black Sea Water Bottle,
Drove slowly to the eyes -
Head Cook, only a vein
Beggling, closing the path of tears.
Daughter her slice pear brought
"Mom, Vices, Crimean" Bera "?"
"There is no daughter, a piece of Crimea,
I told you yesterday. "
Call your son as soon as possible.
He will probably understand me.
"Son, in the heart of warmed,
Posad me on the plane!
I still have a dream to get out of bed
And walk to the taxi.
To see Crimea, and really
God will not give me forces for this?! "
I went out, eyes from close hiding.
(How would you come to walk?)
And then sat at home, crying,
Power collecting, to lie.
Returned: "Mom, no ticket
(Looks like a mother with despair dumb),
You know, it's native that for the summer
It is impossible to take a ticket to the Crimea. "
"I do not believe. Ask a neighbor,
Friend, that with influential relatives.
I will ask God there, so that troubles,
Bypassed their family side. "
Leaving and returned again,
Each time repeating "no".
Mother no longer cale
Only a look of the exercise: "Where is my ticket?"
And then: "Silence, son, I know,
That good you wished you.
Only your bureau that died in that May
He would take a ticket home!
Torch, I'm not able to
Death to ask about every day.
Children, I ask, a piece of Crimea,
Show before death to me! "
"How much you can paint the soul!
Enough, mother, silence, do not say ... "
Died with an open look waiting
And with hand stretched out to the door.
I know: everyone is hard road,
Enough for many mothers and troubles, and years,
But I ask you, people, for God,
Give our Mothers Ticket! Смотрите также: | |
