Поезда и вокзалы, леса и травы, не любовь – обжигающий дерзкий дождь. Это были те времена и нравы, от которых сразу бросает в дрожь. Ни укрытий не было, ни спасенья – отдавались каждому дню сполна. Скоро грянет Прощеное воскресенье, рассказать, кому я теперь жена? Столько кадров сменилось в оконной раме – не привыкнуть к цвету, не вспомнить вид. У меня здесь, знаешь, игра без правил, на войне не думают о любви. Пережить атаку, оставить крестик, встать на новой чертовой высоте и ночами слушать чужие песни, находя в них тысячи общих тем. Все, что было – длится неистребимо, бесконечным ожогом горит в груди.
Потому что нельзя убивать любимых. Можно только, зажмурившись, уходить.
Trains and train stations, forests and herbs, not love - burning supreme rain. These were those times and morals, which immediately throws into a shiver. There were no shelters, neither salvation - gave each day in full. Soon the forgiveness is forgiven Sunday, tell me who I am now a wife? So many frames changed in the window frame - not to get used to the color, do not remember the view. I have here, you know, a game without rules, you do not think about love in war. Survive the attack, leave the cross, stand on a new fucking altitude and at night to listen to other people's songs, finding thousands of general topics. Everything that was - lasts indestructible, the infinite burn is burning in the chest.
Because you can not kill your loved ones. You can only climbing, go away.
