Недавно я боялся стать крепким уверенным деревом, пустить корни в почву спокойствия, а теперь привык думать, что не боюсь, научился утешать себя сделанным и верить в то, что еще хочется сделать. Но за удобной диалектикой сложенных в предложения букв я едва ли стал ближе к пониманию огромного леса в собственной голове. Я теряюсь там, чуть выходя за пределы исхоженных троп, совсем как в то время, когда еще надеялся найти книгу, в которой будет написано, как жить.
Среди тысяч причудливых прекрасных сосен в лесу я тщательно ищу только прямые, прочные, высокие, чтобы гордо назвать их корабельными. И каждую находку я срубаю и гордо зову творением. и этот жестокий конвейер я гордо зову творчеством.
Но на почве робких трясущихся рук гораздо лучше прорастали слабые семена знания и понимания себя, а могу ли я любить что-то, не понимая?
Recently I was afraid to become a strong, confident tree, to take root in the soil of tranquility, and now I got used to thinking that I was not afraid, I learned to console myself with what I have done and believe in what I still want to do. But behind the convenient dialectic of letters folded into sentences, I hardly got closer to understanding the huge forest in my own head. I get lost there, a little out of the beaten path, just like when I was still hoping to find a book in which it would be written how to live.
Among the thousands of bizarre beautiful pines in the forest, I carefully look for only straight, strong, tall ones, so that I can proudly call them shiplike. And I cut down every find and proudly call it creation. and this cruel conveyor belt I proudly call creativity.
But on the basis of timid, shaking hands, weak seeds of knowledge and understanding of myself grew much better, but can I love something without understanding?
