Мне не хватает рук,
мне не хватает ног,
мне не хватает воздуха и огня.
Так замыкается круг.
Щелкнет засов ворот –
будет больше не на кого пенять.
Смотри, я твоя броня,
незримый карманный бог.
За эту верность меня
каждый раз отдают под суд.
Вот, говорят, садись,
испей тишину до конца.
Среди их подобий лиц
ни одного лица.
Но если бы ночь и дождь сметали бы все вокруг,
молчание важных слов по всем уголкам разлив,
свершить грех разжатием сомкнутых прежде губ
мне бы хватило сил.
Тому, кто однажды спросил,
откроются тайны букв.
Ступать, как на сцену, на свет
необходимо уметь.
Как после томящих лет
выйти в открытую клеть.
Не бойся оставить ключи.
Не птица – карманный бог.
Здесь каждый упорно молчит
о грязи своих дорог,
о том, что скрывает их дно,
что ночью вгоняет в дрожь,
но всех выдает одно –
грязь на кайме подошв.
В молчании истин нет,
как толка от этих слов,
что льют неустанно свет
на темень твоих основ.
И пусть пустеет причал,
пускай не увидеть лица,
луч те́плится в сотнях начал,
не имея конца.