Я видел небо в стальных переливах
И камни на илистом дне.
И стрелы уклеек, чья плоть тороплива,
Сверкали в прибрежной волне.
И ещё было море и пенные гривы
На гребнях ревущих валов.
И крест обомшелый в объятиях ивы,
Чьи корни дарили мне кров.
А в странах за морем, где люди крылаты,
Жил брат мой, он был королём.
И глядя, как кружатся в небе фрегаты,
Я помнил и плакал о нем.
Брат мой, с ликом птицы, брат с перстами девы,
Брат мой.
Брат, мне море снится, чёрных волн напевы,
Брат мой.
В недоброе утро узнал я от старца
О Рыбе, чей жир — колдовство.
И Клятвою Крови я страшно поклялся
Отведать ее естество.
А старец, подобный столетнему вязу,
Ударил в пергамент страниц:
«Нажива для рыбы творится из глаза —
Из глаза Властителя Птиц».
Брат мой, плащ твой чёрный
Брат мой, стан твой белый
Брат мой, плащ мой белый
Брат мой, стан мой чёрный
Брат мой.
Брат мой, крест твой в круге,
Брат, круг мой объял крест.
Брат мой, крест мой в круге,
Брат, круг твой объял крест,
Брат мой!
Я вышел на скалы, согнувшись горбато,
И крик мой потряс небеса.
То брат выкликал на заклание брата,
Чтоб вырвать у брата глаза.
И буря поднялась от хлопанья крылий —
То брат мой явился на зов.
И жертвенной кровью мы скалы кропили,
И скрылись от взора богов.
Брат мой, взгляд твой чёрный
Брат мой, крик твой белый
Брат мой, взгляд мой белый
Брат мой, крик мой чёрный
Брат мой.
Брат, где твой нож — вот мой,
Брат, вот мой нож, твой где?
Брат, где нож твой — вот мой,
Вот мой нож, мой брат, мой…
Брат мой!
И битва была, и померкло светило
За черной грядой облаков.
Не знал я, какая разбужена Сила
Сверканием наших клинков.
Не знал я, какая разбужена Сила
Сверканием наших клинков.
И битва кипела, и битва бурлила
Под черной грядой облаков.
Чья клубится на востоке полупризрачная тень?
Чьи хрустальные дороги разомкнули ночь и день?
Кто шестом коснулся неба, кто шестом проник до дна?
Чьим нагрудным амулетом служат Солнце и Луна?
Се, грядущий на баркасе по ветрам осенних бурь,
Три зрачка горят на глазе, перевернутом вовнутрь.
Се, влекомый нашей схваткой
правит путь свой в вышине,
и горят четыре зрака на глазу, что зрит вовне.
И рухнул мне под ноги брат обагренный,
И крик бесновавшихся птиц
Метался над камнем, где стыл побежденный,
Сочась пустотою глазниц.
И глаз наживил я, и бросил под глыбу,
Где волны кружатся кольцом.
Удача была мне, я выловил Рыбу
С чужим человечьим лицом.
Я рыбы отведал, и пали покровы,
Я видел сквозь марево дня,
Как движется по небу витязь багровый,
Чье око взыскует меня.
Ладони я вскинул, но видел сквозь руки,
И вот мне вонзились в лице
Четыре зрачка на сверкающем круге
В кровавом и страшном кольце.
И мысли мне выжгло, и память застыла,
И вот я отправился в путь.
И шел я на Север, и птица парила,
И взгляд мой струился как ртуть.
Я спал под корнями поваленных елей,
А ел я бруснику и мед.
Я выткал надорванный крик коростеля
Над зыбью вечерних болот.
И в странах бескрайнего льда и заката,
Где стынет под веком слеза,
Пою я о брате, зарезавшем брата
За Рыбу, чья пища — глаза. I saw the sky in steel tints
And the stones on the muddy bottom.
And arrows bleak, whose flesh is hasty,
Sparkled in the coastal wave.
And there was also the sea and foam manes
On the crests of the roaring shafts.
And the cross stunned in the arms of a willow,
Whose roots gave me shelter.
And in countries overseas where people are winged,
My brother lived, he was a king.
And watching the frigates swirl in the sky
I remembered and cried about him.
My brother, with the face of a bird, brother with the fingers of a virgin,
My brother.
Brother, I dream of the sea, black waves of tunes,
My brother.
On a bad morning I learned from an old man
About Fish, whose fat is witchcraft.
And with the Blood Vow, I swore terribly
Taste her nature.
And an old man, like a centennial elm,
Hit the parchment pages:
"The bait for fish is made from the eye -
From the eye of the Lord of the Birds. ”
My brother, your black cloak
My brother, your white
My brother, my white cloak
My brother, my black man
My brother.
My brother, your cross in a circle
Brother, my circle has embraced the cross.
My brother, my cross in a circle
Brother, your circle has embraced the cross,
My brother!
I went out onto the rocks, hunched over hunchback
And my cry shook the heavens.
That brother called out to slaughter his brother,
To tear out his brother’s eyes.
And the storm rose from the flapping of wings -
My brother appeared at the call.
And we sprinkled rocks with sacrificial blood
And hid from the sight of the gods.
My brother, your look is black
My brother, your scream is white
My brother, my look is white
My brother, my black cry
My brother.
Brother, where is your knife - this is mine
Brother, here is my knife, where is yours?
Brother, where is your knife - this is mine,
Here is my knife, my brother, my ...
My brother!
And the battle was, and the sun was shining
Behind the black ridge of clouds.
I did not know how awakened the Force is
The sparkling of our blades.
I did not know how awakened the Force is
The sparkling of our blades.
And the battle was in full swing, and the battle was seething
Under the black ridge of clouds.
Whose translucent shadow swirls in the east?
Whose crystal roads opened night and day?
Who touched the sky with a pole, who pierced to the bottom with a pole?
Whose breast amulet are the sun and moon?
Xie, coming on the longboat in the winds of autumn storms,
Three pupils burn on an inverted eye.
Xie, drawn by our fight
rules his way above
and four eyes burn in the eye, which is looking outward.
And my brother sagged down under my feet
And the cry of raging birds
Darted over a stone where the vanquished
Oozing in the empty eyes.
And I made an eye, and threw it under a block,
Where the waves circle
Luck was me, I caught a fish
With a stranger's human face.
I tasted the fish, and the covers fell,
I saw through the haze of the day
How the crimson hero moves across the sky,
Whose eye seeks me out.
I raised my palms, but saw through my hands,
And they stuck in my face
Four pupils on a sparkling circle
In a bloody and scary ring.
And my thoughts burned out, and my memory froze,
And so I hit the road.
And I went to the North, and the bird hovered
And my gaze flowed like mercury.
I slept under the roots of fallen spruces
And I ate lingonberries and honey.
I put out the torn scream of a corcostel
Over the swell of evening swamps.
And in countries of endless ice and sunset,
Where a tear goes cold under the eyelid
I sing about a brother who slaughtered a brother
For the Fish whose food is the eyes. Смотрите также: | |
