Отцвёл подсолнух, - семена
его пробьются, но потом.
А нынче - снежные фронты вдали на марше
И отступают времена
гульбы и пенья за столом.
И значит - время уходить следами старших.
Когда-то много лет назад –
теперь уж много! – были мы
Беспечны, словно ливерпульская четвёрка,
От солнца щурили глаза,
в одну девчонку влюблены.
Только кого из нас любила та девчонка?..
Ветер-вертопрах
листья во дворах,
Дворником сметённые, разбросал.
Семиструнный гриф,
старенький мотив, -
Это Белорусский вокзал.
На том вокзале сизарей
не беспокоил внешний вид
Того, кто семечки подсолнечника сыпал.
И на ступеньках у дверей
орденоносец-инвалид
Искал товарищей, хмелея с недосыпа.
За эшелоном эшелон –
в цветах Москва была тогда,
Французский лётчик пил коньяк с советским асом...
От бесконечных похорон
земля устала и вода.
И возвращалась к нам любовь не "мягким" классом.
Два осколка – вскользь.
Чудом, но сбылось,
Что ты, уходя на фронт, ей сказал!
С молоком кувшин,
платья крепдешин...
Здравствуй, Белорусский вокзал!
Пошли червонцами года –
и четвертной за четверным
Меняли жизнь, и память вьюгой заметали.
Льёт по Пречистенке вода,
над Красной Пресней чёрный дым, -
И наших дедов убивают за медали...
И не отмолятся в церквах,
что понастроены вокруг,
Те, у кого на пузе крест, а в сердце - пропасть.
Поскольку дело не в словах,
а в том, что, замыкая круг,
Мы нашу память предъявляем, словно пропуск.
Как хотелось бы
линии судьбы
С линии огня убрать! Но связал
Тысячи дорог
в общий узелок
Этот Белорусский вокзал.
2011
