Исп. Э. Гилельс, Дм. Цыганов, С. Ширинский Зап. 1947 г.
Центральное Adagio, как и в скрипичной сонате, полно спокойного созерцания. Но это уже не только «излияние чувств». Музыка медленной части несет на себе печать философского раздумья. Торжественно и спокойной звучат мажорные и минорные варианты темы (снова излюбленное сопоставление одноименных тональностей). В спокойной созерцательности и благородной сдержанности этой музыки, может быть, сильнее всего сказываются шубертовские черты, перенесенные на русскую почву вдумчивым лириком — скитальцем, которому, несомненно, был близок внутренний мир одиноких героев Шуберта.
Span. E. Gileels, DM. Tsyganov, S. Shirinsky Zap. 1947
Central Adagio, as in a violin sonade, full of calm contemplation. But this is not only "the outpouring of feelings." The music of the slow part bears the seal of philosophical meditation. The solemn and calm is the major and minor versions of the topic (again the favorite comparison of the same name of the same name). In the calm contemplation and the noble restraint of this music, it may be, the Schuberes features, transferred to Russian soil thoughtful lyrics, who, who undoubtedly, was close to the inner world of Schubert's lonely heroes.
