Сдаюсь. Столица не по мне.
Я верю в древнее приданье,
Что вздрогнет всадник на коне
С простёртой пред собою дланью,
И с пеной каменной у рта,
Сметая полчища мамоны,
Прибьёт на Красные врата
Рекламный щит «Сдаю хоромы».
Не скоро придет судный день.
Пока же с самого рожденья
Я верю в праздничную лень,
В любовь от головокруженья,
В неопалимую нужду,
В холодный жар гостеприимства
В народов дружную вражду.
В мирскую благодать мздоимства.
Москва! Во дни чумного пира,
Скорбя неведомо о ком,
Я мог бы стать твоим кумиром.
Однако, с «Птичьим молоком»
Впитав иммунитет к обману,
Куда как часто гукал там,
Где быть звездой – не по карману,
А быть собой – не по зубам.
Назад! –
В деревню, в глушь, в Саратов,
В Урюпинск, к чёрту на рога, -
От парфюмерных суррогатов
От дармового пирога,
Рвануть в бега, реветь белугой,
Забиться с головы до пят
В какой-нибудь медвежий угол,
Где много пьют и мало спят.
Где куры падают с насестов,
Объевшись пьяного зерна,
Где даже в винном пахнет детством,
Где дверь в домах отворена
Любому, кто сумел добраться,
Где шкет с коронкой под металл
Слывёт певцом блатного братства,
Бренча «Владимирский централ».
Где ночь морозна – аж до хруста,
Где скуден утренний удой,
Где в милом сердцу захолустье
Я примирюсь с моей судьбой,
За то любя свою берлогу,
Что, греясь между двух огней,
Не извращенец, слава Богу,
И, слава женщинам, не гей.
Не перепевщик модных блюзов
Не теле-радио герой,
Не член каких-нибудь союзов,
Не Блок, не Байрон, не другой
Какой трагический поэт,
Познавший рок в младые лета,
Не тот, кто метит в высший свет,
Не тот, кто рвётся на край света.
Не конокрад, чей путь недолог,
Не коновал, чей труд тернист,
Не культурист, не культуролог,
Не мега-энциклопедист,
Не иноверец, не попович,
Не принц воинственных датчан,
Не Робин Гуд, не Робин-ович,
Не шах иранский, не шаман,
Не шамаханская царица,
Не мальчик с дудочкой в руках,
Не раздобревшая синица,
И не журавль на бобах.
Не раб заветных трёх желаний,
Не Крузенштерн семи морей,
Не постамент для обожаний
Капризной родины моей.
Не изваян в угоду камню
Ни старцем, ни богатырём,
Ни всадником с простёртой дланью,
Ни – на худой конец – конём,
Благословляю свой удел,
За то, что, не беря за смелость,
Я был собою – как умел.
И был другим – когда хотелось. I give up. The capital is not for me.
I believe in ancient legends,
That the rider on horseback will shudder
With outstretched hand before him,
And with stone foam at the mouth,
Sweeping away the hordes of mammon,
Will arrive at the Red Gate
Billboard "Rent a mansion".
The day of judgment will not come soon.
In the meantime, from the very birth
I believe in holiday laziness
In love from dizziness,
Into burning need
Into the cold heat of hospitality
A friendly enmity among peoples.
Into the worldly grace of bribery.
Moscow! During the days of the plague feast,
Grieving for someone unknown
I could become your idol.
However, with "Bird's Milk"
Having absorbed immunity to deception,
Where, how often did I hoot there,
Where being a star is not affordable
And being yourself is too tough.
Back! -
To the village, off the beaten track, to Saratov,
To Uryupinsk, to hell with the horns, -
From perfumery surrogates
From a free pie
Run away, beluga roar,
Hump from head to toe
To some bearish corner
Where they drink a lot and sleep little.
Where chickens fall from their perches
Overeating drunken grain
Where even in wine it smells like childhood,
Where the door in houses is open
Anyone who managed to get there
Where is the sheet with a metal crown
Reputed to be the singer of the thieves brotherhood,
Branch "Vladimirsky Central".
Where the night is frosty - right up to the crunch,
Where the morning milk yield is poor,
Where in the dear to my heart the boondocks
I will come to terms with my destiny
For loving your den,
That, basking between two fires,
Not a pervert, thank God
And thank the women, not gay.
Not a re-singer of trendy blues
Not a TV and radio hero
Not a member of any unions
Not Block, not Byron, not another
What a tragic poet
Who knew rock in the early years,
Not the one who aims at the upper world,
Not the one who rushes to the ends of the world.
Not a horse thief whose path is short,
I did not drive, whose work is thorny,
Not a bodybuilder, not a culture expert,
Not a mega-encyclopedist,
Not a foreigner, not a priest,
Not the prince of the warlike Danes,
Not Robin Hood, not Robin Ovich
Not an Iranian shah, not a shaman,
Not a shamakhan queen,
Not a boy with a pipe in his hands
Not a grown tit,
And not a crane on the beans.
Not a slave to the cherished three desires,
Not the Kruzenshtern of the seven seas,
Not a pedestal for adoration
My capricious homeland.
Not sculpted to please stone
Neither an old man nor a hero,
Not a rider with an outstretched hand,
Not - at worst - a horse,
I bless my lot
For the fact that, without taking courage,
I was myself - as best I could.
And he was different - when he wanted. Смотрите также: | |
