Занялась, да задалась, да завелась
Намереньем веселым,
Да все к столичным селам
Хмельным несется вихрем.
Перебор, да передел, да пересуд
Мирского всех устоев -
То дело непростое,
Померься с братом ихним.
Тонким клювом из горла узкого.
Больше есть, но нет крепче русского.
Мощи дарят да жгут недюжую,
А ну, давай-ка ее наружу, да...
То не стон, да не вой, да не песнь,
А то мое сердечко
За старое местечко
Смешной молитвой бредит.
И не царь, и не поп, и не шут,
А может, сам Всевышний,
Гляди, да так уж вышло,
К нам на пирушку едет.
И неведомо, что за силами
Здесь мы можем летать бескрылыми.
Отвязались веревки жгучие,
Разговорами души мучили.
Говори давай, говори давай, говори давай, говори, Великий Устюг.
Говори давай, говори давай, а нам Господь отпустит. (2р.)
Вот и голь, вот и боль, вот и смех
Лицом и наизнанку,
В сугроб несутся санки,
А спьяну мило-любо.
Утонуть, угадать, обернуть
В узоры - все уменье.
Недюжее терпенье
Твои хранили губы.
Чернью вязано, ряжено серебро.
Како, Мыслете, Люди, Есть, Добро...
Небо рухнуло - кто горазд поднять?
Птиц по улицам с ребятней гонять.
Вот и слог, вот и рук, вот и рук
Чугунное сплетенье,
Да то святое пенье
Не умиравших ликов.
Вот и день, вот и год, вот и век,
Да сквозь огонь кликуши
Твои дождались уши
С другого света криков.
Сел на камень, ветрами точеный,
Вижу будто, что напророчено,
Разве речью простою скажется?
Жди, пока с ветром все уляжется.
Говори давай, говори давай, говори давай, говори, Великий Устюг.
Говори давай, говори давай, а нам Господь отпустит. (2р.)
Храмов белых снега не тают здесь,
С горем поровну коротают здесь,
Что не боязно - то обидно здесь,
Рассужденьям конца не видно здесь.
С деревами сомкнемся голыми,
А ну столицы хлестать глаголами,
Север греет и юг одна весна,
Изрекаем любовь и радостно...
Говори-давай... Passed, yes wondered yes started
We are merry,
Yes, everything to the capital villages
Crumpled rushing with swirl.
Bruel, yes redoned, yes
Worldly all underwood -
That is not easy,
Emerriate with my brother.
Thin beak from the throat of narrow.
There is more, but no rusty of Russian.
Power give yes burn non-good
Well, let's go outside, yes ...
That is not a moan, yes no howl, yes not a song,
And then my heart
For old place
Funny prayer.
And not the king, and not pop, and not the jester,
And maybe the Almighty himself,
Look, yes it happened
It goes to the feast.
And unknown, what forces
Here we can fly overlapping.
Torn ropes burning,
Conversations of the soul tormented.
Speak come on, talk, come on, tell me, say, Great Ustyug.
Say, let's say, come on, and the Lord will let us go. (2p.)
Here is a gol, here and pain, so laughter
Face and inside out
Sledge rushes into a snowdrift,
And Spyan Milo-any.
Drown, guess, wrap
In patterns - all decrease.
Nearby patience
Your lips kept.
Mobile knitted, rude silver.
Kako, thoughts, people, are, good ...
The sky collapsed - who is much raised?
Birds on the streets with the guys drive.
Here's a syllable, here and hands, here and hands
Cast-iron plexus
Yes holy singing
Unwitted faces.
That's the day, here is the year, that's the age,
Yes through the fire cliking
Your ears waited
From another light of screams.
Sat on the stone, the winds are accurate,
I see that it is fixed,
Does the speech just affect?
Wait for the wind everything will be satisfied.
Speak come on, talk, come on, tell me, say, Great Ustyug.
Say, let's say, come on, and the Lord will let us go. (2p.)
White snow temples are not melted here,
With grief, ride is correct here,
What is not afraid - then it's a shame here
The arguments of the end are not visible here.
With women climb naked
Well, the capital whipped the verbs,
North warms and south one spring,
Correct love and joyfully ...
Speak-come ... Смотрите также: | |
