В чащах лесных за болотами средь безымянных озёр не связан мирскими заботами он разжигает костёр.
Дым поднимается к небу искры как звёзды горят предки из Ирия светлого на Жертвенный пламень глядят.
Сруба замшелого стенами с крышей прогнившей худой не остановишь бег времени и не отыщешь покой.
Если душа будто стрелами памятью поражена если лебёдушкой белою к прошлому рвётся она.
Слушая внуков Стрибожьих, глас понимая дерев всё ж позабыть невозможно смерть другов верных и дев.
Прах их истлел, но поныне боль не уняла земля выжженной словно пустыня раны среди ковыля.
In the thickets of forests beyond the swamps among nameless lakes, he is not bound by worldly concerns, he makes a fire.
Smoke rises to the sky sparks as the stars burn the ancestors of the bright Iria on the Sacrificial flame look.
A log house covered with walls with a rotten thin roof cannot be stopped by the running of time and you cannot find peace.
If the soul seems to be struck by arrows with memory, if it is torn by a white swan to the past, it tears.
Listening to the grandchildren of Stribogiy, the voice understanding the tree all the same, it is impossible to forget the death of faithful friends and virgins.
Their ashes were decayed, but until now the earth has not calmed down the scorched wounds like a desert among the feather grass.
