...Помнишь ли ты Житомир, Василий? Помнишь ли ты Тетерев, Василий, и ту ночь, когда суббота, юная суббота кралась вдоль заката, придавливая звезды красным каблучком?
Тонкий рог луны купал свои стрелы в черной воде Тетерева. Смешной Гедали, основатель IV Интернационала, вел нас к рабби Моталэ Брацлавскому на вечернюю молитву. Смешной Гедали раскачивал петушиные перышки своего цилиндра в красном дыму вечера. Хищные зрачки свечей мигали в комнате рабби. Склонившись над молитвенниками, глухо стонали плечистые евреи, и Старый шут чернобыльских цадиков звякал медяшками в изодранном кармане...
...Помнишь ли ты эту ночь, Василий?.. За окном ржали кони и вскрикивали казаки. Пустыня войны зевала за окном, и рабби Моталэ Брацлавский, вцепившись в талес истлевшими пальцами, молился у восточной стены. Потом раздвинулась завеса шкапа, и в похоронном блеске свечей мы увидели свитки торы, завороченные в рубашки из пурпурного бархата и голубого шелка, и повисшее над торой безжизненное, покорное, прекрасное лицо Ильи, сына рабби, последнего принца в династии... ... Do you remember Zhitomir, Vasily? Do you remember Grouse, Basil, and the night Saturday, young sunset Saturday crept along, pressing the star red heel?
Thin horn moon bathed his arrows in the black water black grouse. Funny Gedali, founder of IV International, led us to the Bratslav Rabbi Motale for evening prayers. Funny Gedali rocked his cock feathers cylinder in red smoke evening. Predatory pupils candles flickered in the Rebbe's room. Leaning over prayer books, muffled moaning broad-shouldered Jews and the Old Fool Chernobyl tzaddikim jingled medyashkami in tattered pocket ...
... Do you remember that night, Basil? .. Outside, horses neighing and Cossacks screamed. Desert war yawned beyond the window, and Rabbi Motale Bratslav, clutching the tallit rotten fingers and prayed at the eastern wall. Then he parted the veil of the cupboard, and at the funeral blaze of candles, we saw the Torah scrolls, zavorochennye in shirts of purple velvet and blue silk, and hanging over the Torah lifeless, submissive, beautiful face of Elijah, son of Rabbi, the last prince of the dynasty in the ... | |
