"Война, Ваша Светлость, пустая игра.
Сегодня -- удача, а завтра -- дыра..."
Песнь об осаде Ла-Рошели
Генерал! Наши карты -- дерьмо. Я пас.
Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге.
И Экватор шире, чем ваш лампас.
Потому что фронт, генерал, на Юге.
На таком расстояньи любой приказ
превращается рацией в буги-вуги.
Генерал! Ералаш перерос в бардак.
Бездорожье не даст подвести резервы
и сменить белье: простыня -- наждак;
это, знаете, действует мне на нервы.
Никогда до сих пор, полагаю, так
не был загажен алтарь Минервы.
Генерал! Мы так долго сидим в грязи,
что король червей загодя ликует,
и кукушка безмолвствует. Упаси,
впрочем, нас услыхать, как она кукует.
Я считаю, надо сказать мерси,
что противник не атакует.
Наши пушки уткнулись стволами вниз,
ядра размякли. Одни горнисты,
трубы свои извлекая из
чехлов, как заядлые онанисты,
драют их сутками так, что вдруг
те исторгают звук.
Офицеры бродят, презрев устав,
в галифе и кителях разной масти.
Рядовые в кустах на сухих местах
предаются друг с другом постыдной страсти,
и краснеет, спуская пунцовый стяг,
наш сержант-холостяк.
___
Генерал! Я сражался всегда, везде,
как бы ни были шансы малы и шатки.
Я не нуждался в другой звезде,
кроме той, что у вас на шапке.
Но теперь я как в сказке о том гвозде:
вбитом в стену, лишенном шляпки.
Генерал! К сожалению, жизнь -- одна.
Чтоб не искать доказательств вящих,
нам придется испить до дна
чашу свою в этих скромных чащах:
жизнь, вероятно, не так длинна,
чтоб откладывать худшее в долгий ящик.
Генерал! Только душам нужны тела.
Души ж, известно, чужды злорадства,
и сюда нас, думаю, завела
не стратегия даже, но жажда братства:
лучше в чужие встревать дела,
коли в своих нам не разобраться.
Генерал! И теперь у меня -- мандраж.
Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль?
От нехватки дам? Или просто -- блажь?
Не помогает ни врач, ни знахарь.
Оттого, наверно, что повар ваш
не разбирает, где соль, где сахар.
Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик.
Это -- месть пространства косой сажени.
Наши пики ржавеют. Наличье пик --
это еще не залог мишени.
И не двинется тень наша дальше нас
даже в закатный час.
___
Генерал! Вы знаете, я не трус.
Выньте досье, наведите справки.
К пуле я безразличен. Плюс
я не боюсь ни врага, ни ставки.
Пусть мне прилепят бубновый туз
между лопаток -- прошу отставки!
Я не хочу умирать из-за
двух или трех королей, которых
я вообще не видал в глаза
(дело не в шорах, но в пыльных шторах).
Впрочем, и жить за них тоже мне
неохота. Вдвойне.
Генерал! Мне все надоело. Мне
скучен крестовый поход. Мне скучен
вид застывших в моем окне
гор, перелесков, речных излучин.
Плохо, ежели мир вовне
изучен тем, кто внутри измучен.
Генерал! Я не думаю, что ряды
ваши покинув, я их ослаблю.
В этом не будет большой беды:
я не солист, но я чужд ансамблю.
Вынув мундштук из своей дуды,
жгу свой мундир и ломаю саблю.
___
Птиц не видать, но они слышны.
Снайпер, томясь от духовной жажды,
то ли приказ, то ль письмо жены,
сидя на ветке, читает дважды,
и берет от скуки художник наш
пушку на карандаш.
Генерал! Только Время оценит вас,
ваши Канны, флеши, каре, когорты.
В академиях будут впадать в экстаз;
ваши баталии и натюрморты "War, Your Grace, let him play.
Today - good luck, and tomorrow - the hole ... "
Song of the siege of La Rochelle
General! Our cards - shit. I pass.
North is not here, but in the Arctic Circle.
And the equator is wider than your stripes.
Because the front, General, in the South.
At this distance, any order
It turns into a walkie-talkie in a boogie-woogie.
General! Jumble turned into a mess.
Off-road will not take reserves
and change linen: sheet - Emery;
that, you know, gets on my nerves.
Never until now, I think so
It was not polluted altar of Minerva.
General! We have been sitting in the dirt,
that the King of Hearts in advance cheers,
and the cuckoo is silent. forbid,
however, we hear, as it cuckoo.
I believe I must say merci,
that the enemy does not attack.
Our guns buried their trunks down
gone soft core. Some buglers,
taking from his pipe
covers, as an avid masturbators,
drayut them day and night, so that all of a sudden
those tricked out sound.
Officers roam, ignoring the statute,
breeches and tunics in different suits.
Active in the bushes in the dry places
give themselves to one another shameful passions,
and blushes, taking a crimson banner,
our sergeant-bachelor.
___
General! I fought always, everywhere,
no matter how small the odds and shaky.
I did not need another star,
except that you have on the hat.
But now I'm in a fairy tale about a nail:
driven into the wall, devoid of the cap.
General! Unfortunately, life - alone.
So as not to look for evidence vyaschih,
we have to drink to the dregs
bowl into these thickets modest:
life, probably not as long,
to postpone the worst in a long box.
General! Only souls need the body.
Soul Well, you know, alien malevolence,
and here we have, I think, has got
not even a strategy, but the thirst for fraternity:
better meddle in other people's affairs,
if we are not in their understanding.
General! And now I - jim-jams.
I do not understand why: shame eh, eh fear?
From the lack of ladies? Or simply - a whim?
It does not help neither the doctor nor medicine man.
That is why, perhaps, that your chef
not to know where the salt thereof, wherein the sugar.
General! I'm afraid we have reached an impasse.
This - the revenge of the space oblique fathoms.
Our peaks rust. The presence of a peak -
it has not yet secured the target.
And do not move us beyond our shadow
even in the hour of sunset.
___
General! You know, I'm not a coward.
Remove the file, make inquiries.
By the pool I was indifferent. A plus
I am not afraid of any enemy, no bet.
Let me Prilep ace of diamonds
between the shoulder blades - please resign!
I do not want to die for
two or three kings, which
I have never seen in the eyes
(That's not the blinders, but dusty curtains).
However, and to live for them, too, I
reluctance. Doubly.
General! I had enough. To me
boring crusade. I boring
kind of frozen in my window
mountains, groves, river bends.
Poor, if the world outside
I studied those worn inside.
General! I do not think that the series
your left, I loosen them.
This will not be big trouble:
I'm not a soloist, but I'm a stranger to the ensemble.
After removing the mouthpiece from its Duda,
ZhSU his uniform and breaks the sword.
___
Birds can not see, but they could be heard.
Sniper, languishing of the spiritual thirst,
whether the order, the letter l wife
sitting on a branch, reads double,
and takes our artist out of boredom
gun on a pencil.
General! Only time will appreciate you,
Your Cannes, flushes, four of a kind, cohort.
The academies will fall into ecstasy;
your battles and still lifes | |
