Он сидел за столом на гостиничном жёстком диване,
Наливая мне водку в единственный целый бокал,
И внезапно спросил, почему я не спел об Афгане.
Я ответил ему, что я там не бывал.
- Почему не бывал? Гм…с концертом не звали,
ну, а так, без концерта, кому ж я там нужен такой?
Молодой ветеран улыбнулся с оттенком печали,
Прикурив сигарету единственной правой рукой.
Я попел ему песни, а он мне без всякого лака
Рассказал лучше книг и кино про жизнь и про смерть.
Так впервые почувствовал я, что такое атака
И что значит столкнуться со смертью и не умереть.
А потом его так понесло, что возникла опасность
На свободе нам с ним эту трудную жизнь не дожить.
Хоть у нас и была эта самая – как её? – гласность,
Но за Ленина и Горбачёва могли посадить.
Молодой ветеран был душою смертельно изранен
И тяжёлою ношей под сердцем обиду носил.
Он, прощаясь, сказал: "Хорошо, что ты не был в Афгане".
Ну, а мне показалось, что я там всё-таки был.