Морское наваждение
(песня-спектакль для одного человека и гитары)
Ах, с размаху режет белая шхуна напополам
Тело тяжёлой волны, питаемой непрерывно дождём.
Зорко глядит капитан на небо, чернеющее по углам -
Лик его светел надеждою, но измождён.
А в порту есть кабак портовый, кабак фартовый, обетованный,
Я родился в его столовой, когда ветер выбил стекло.
Здесь хватает всегда народу, в любую погоду, любые страны,
Их язык непонятен с ходу, зато говорить им легко.
Моя сестра безбожно красива, как говорит отец.
Она разносит по залу пиво из конца в конец...
Брызги пены седой обнимают бушприт,
И капитан командует "Право руля!"
Как сиротливо в воздухе сером рында звенит,
Где же берег желанный, родная земля?
А у нас тут разносят пиво, разносят пиво, горланят песни,
Заедает система слива, и пиво хлещет рекой.
Брызги пены летят по залу, кому там мало? - да хоть упейся!
И сестрица наша устала - набегалась за день с лихвой.
Пустые кружки я собираю из дальних углов,
Представление начинает сестра на одном из столов...
Вдруг в разрывах туч блеснул вечерний маяк,
И капитан раздвигает стебель трубы.
И облегчённо видит он портовый кабак -
Берег своей неразумной судьбы.
...Очень плавно она снимает, она снимает свои браслеты,
И застёжка её простая, упав, задевает стакан.
И прикованы к ней все взоры - платья узоры, пластины корсета -
И в раскрытые ставень створы вплывает бурый туман.
Кому-то там за спиной обидно за нравы и времена,
А мне уже ничего не видно от своего окна.
Якорь падает в море с грохотом, а капитан
В шлюпке к туманному берегу мчится, бледный, как смерть,
Ибо ветер с берега к чёрту уносит туман,
Обнажая пустынную мокрую твердь.
Капитан всё пытается вспомнить, пытается вспомнить о чём-то важном -
Тщетны его усилия, он ступает обратно на трап.
От прилива осталась лужица, пена кружится, воздух влажен,
И из плена выбраться тужится к морю маленький краб.
28.03.95,
Москва, Домодедовская Marine obsession
(Song-play for one person and guitar)
Oh, smash cut in half white schooner
The body of heavy waves, rain fed continuously.
Zorko captain looks at the sky, blackening at the corners -
He licks his bright hope, but Haggard.
And there is a tavern in the port harbor, a tavern lucky, promise,
I was born in his dining room when the wind knocked the glass.
There are always enough people in any weather, any country,
They do not understand the language on the move, but speak to them easily.
My sister outrageously beautiful as his father says.
She carries on beer hall from end to end ...
Spray foam gray hug the bowsprit,
And team captain & quot; right rudder! & Quot;
How lonely in the air gray bell rings,
Where the coveted shore, native land?
And we've got the beer spread, spread beer, bawling songs
Seized drain system, and beer gushing river.
Spray foam flew around the room, there is little anyone? - But at least upeysya!
And our sister is tired - tired with running the day with a vengeance.
I collect empty mugs from distant corners,
Presentation begins to nurse on one of the tables ...
Suddenly flashed in tears clouds evening lighthouse
And the captain pushes the stem of the pipe.
And he sees the relief port tavern -
Beach its unreasonable destiny.
... Very gently she takes, she takes off her bracelets,
And zip it simply fell, hurt the glass.
And chained to it, all eyes - dress patterns plate corset -
And through the open shutters aligners sails brown fog.
Someone out there behind sorry for customs and times
And I have nothing to be seen from its windows.
The anchor falls into the sea with a roar, and the captain
The boat to the misty shores of rushes, pale as death,
For offshore wind carries the mist to hell,
Stripping deserted wet solid.
The captain still trying to remember, trying to remember something important -
In vain his efforts, he steps back onto the ladder.
From tide left a puddle, foam swirls, moist air,
And the captivity of the sea makes an effort to get a little crab.
3/28/95,
Moscow Domodedovo Смотрите также: | |
