А в монастыре братский хор поёт.
- Господи, помилуй!
Инок-канонарх положил поклон.
И тотчас затих колокольный звон.
- Господи, помилуй!
- Господи, воззвал, - тенор возгласил,
Канонарху хор слаженно вторил.
- Господи, помилуй!
Свечи, образа, мантии, кресты,
Братия поёт грустный глас шестый.
- Господи, помилуй!
Странники стоят, молится народ.
Русь ещё жива, Русь ещё поёт:
- Господи, помилуй!
Схимники в крестах, бороды как снег,
Потупив глаза, молятся о всех:
- Господи, помилуй!
Братский хор умолк, снова перезвон,
только слышно мне, как со всех сторон:
- Господи, помилуй!
Твой черёд настал, молодой звонарь,
Пробуди простор, посильней ударь.
- Господи, помилуй!
С музыкой такой хоть иди на смерть!
Много ли тебе, Русь Святая петь?
- Господи, помилуй!
And in the monastery brotherhood choir singing.
- Lord, have mercy!
The monk-canonarch put a bow.
And immediately fell silent chimes.
- Lord, have mercy!
- Lord, cried - cried the tenor,
Canonarch chorus echoed harmoniously.
- Lord, have mercy!
Candles, image, mantle, crosses,
Brethren, sad voice sings the sixth.
- Lord, have mercy!
Strangers stand praying people.
Russia is still alive, even Russ sings:
- Lord, have mercy!
Hermit in the crosses, beard like snow,
With downcast eyes and pray for all:
- Lord, have mercy!
Fraternal choir paused again chime
only heard me from all sides:
- Lord, have mercy!
Your turn has come, young bell ringer,
Awaken space, feasibly blow.
- Lord, have mercy!
With music so even to death!
How much do you sing Holy Russia?
- Lord, have mercy!
