Все начинается с того, что неожиданно потянет организм.
И явно в сторону, не в направлении взгляда.
Вы удивленно оборачиваетесь.
Неприметное существо, веснушчатая мордочка, конопатые ножки, рыжие ручонки, потрескавшийся ротик, белесые реснички…
Все это в пыли, в песке…
Пятнадцать раз вы смотрите в направлении взгляда.
Сверяете мысли с рекомендациями.
А, организм, как проклятый, с невиданным до сих пор упорством, тянет вас к конопатому созданию…
Все на ней ползет, сползает, перекручивается, все изношено, истоптано, обгрызено и в чернилах, или в краске, или в карболке.
А вот от вас идет на север – чистенькая, ароматная, на ножках, с книжкой, в шляпке и мобильной связью.
Вы, конечно трезво понимая, готовы догнать и пошутить.
И как-то так за книжку, шляпку и мобильник цепляясь и перебирая, дойти до лица, до губ, до телефона, до свиданья…
Но все это без организма.
Организм ваш там.
Без организма вы никто.
А там еще огромный стимул – там на вас плюют.
В том конопатом месте. Там вообще не понимают - что вам надо?
Вы тут же превращаетесь в осла, жующего весь день неподалеку.
Вы понимаете всей головой, что надо вам туда, к мобильнику.
Но руки стынут, ноги стынут.
Из морды раздается одно мычание: «дай я помогу…Дай, я покрашу
этот забор вместе с тобой…Как тебя зовут?».
Лишь бы коснуться, лишь бы вдохнуть этот ковыль, эту полынь,
этот белесый жар и степь и пыль.
Господи, как отойти? Кто оторвет?
Вы начинаете пастись неподалеку.
Понуро идете следом, вас хлещут, гонят, проклинают – уже родители.
Вы им рассказываете о перспективах, показываете какие то бумаги,
одалживаете им денег – и все это, не отрывая рук от конопатой стервы.
Дрожа, идете в церковь, в загс, в какой то частный двор на Молдаванке…
Какой-то брат, какой-то дядя, какой-то пес…
И дикая кровать с периною под низкий потолок.
И вы, оказывается, не первый!
Вы – второй!
Хоть вы единственный.
Второй всегда единственный.
А сколько было первых и не узнаешь.
И все равно она не понимает и не чувствует и с любопытством смотрит:
- Так что мне – лечь?
- Да задохнулись вы, - еще бы!
- Ну нате, только не дрожите. Вы, какой то дикий.
- Давай на «ты».
- Я не могу, я вас совсем не знаю.
Она права.
Что вы ей для знакомства предложили?
Измучили, измучились, заснули в этой перине, как в печи.
Проснулись, вышли в эти сени – капусту квашеную рукой из бочки.
Облизали пальцы, схватили малосольный огурец…
И стали озираться: куда попали?
Мозги и сердце в панике
Вы в ужасе.
А организм, как все предатели, сбежал.
А вот и мама с полотенцем и хлеб – солью.
Пес с рычанием.
Папаша с самогоном.
Брат с семьей.
Племянник из ГАИ с гармонью.
Дед с козой.
Теперь это все ваше.
Поздравляю!.. It all starts with the fact that unexpectedly pulls an organism.
And clearly in side view in the direction not.
You turn around in surprise.
Inconspicuous being freckled muzzle, legs caulk, red little hands, mouth cracked, whitish cilia ...
All this dust in the sand ...
Fifteen times you look in the direction of sight.
Verifies thoughts with recommendations.
A body like the damned, with a hitherto unknown tenacity, pulling you to caulk the creation ...
All her crawling, sliding down, twisted, everything is worn, trampled, and bitten in the ink, or paint, or carbolic acid.
But you go on to the north - clean, fragrant, on the legs, with a book, a hat and mobile phones.
You certainly soberly aware, ready to catch up and make a joke.
And something like this for a book, hat and mobile clinging and pawing, get to face up to the lips to the phone, bye ...
But all this is without the body.
The body is your there.
Without the body you are a nobody.
And there is still a huge incentive - where you spit.
In the place of caulk. They do not understand - what do you want?
You immediately turn into an ass chewing all day nearby.
You know the whole head that you have to go to the mobile phone.
But get cool hands, feet get cool.
From one of the muzzle is heard bellowing, "Let me help ... Give, I painted
this fence with you ... What's your name? ".
Just to touch, just to breathe the feather, the wormwood,
the whitish glow and a desert and dust.
Lord, how to move? Who tear?
You begin to graze nearby.
Dejectedly go after him, you whip, chase, cursing - already parents.
You tell them about the prospects, showing what the paper
You lend them money - all without taking your hands off the freckled bitch.
Trembling, go to church, to the registrar, in a private courtyard on the Moldavanka ...
Some brother, some man, some dog ...
And wild bed Perino under the low ceiling.
And you is not the first!
You - the second!
Even though you are the only one.
The second is always unique.
And what was the first and will not know.
Still, she does not understand and does not feel curiously watching:
- So I - I go?
- Yes suffocate you - of course!
- Well, here you are, but do not shake. You what the wild.
- Come on "you".
- I can not, I do not know you.
She is right.
What do you offered her to explore?
We are worn out, exhausted, fell asleep in the feather bed, as in the oven.
We woke up, went out into the vestibule - sauerkraut from the barrel by hand.
He licked his fingers, grabbed salted cucumber ...
And they look around: where were?
Brain and heart in a panic
You terrified.
A body as traitors fled.
But my mother with a towel and bread - salt.
Dog with a snarl.
Daddy with moonshine.
My brother and his family.
The nephew of the GAI with harmony.
Santa with a goat.
Now it's all yours.
Congratulations!.. Смотрите также: | |
