Палитра:
Плакала жена, он больше не нападал сзади
и голосом нутра не шептал: «курва», схватив её пряди,
и взглядом бесовским больше на неё не глядел,
и молоко за вредность носить перестал, как покинул отдел
дегустации запрещённых веществ. Теперь за три секунды
отстреляется и быстрей на кухню – изучать по работе талмуды.
На новой службе, в отряде мониторинга культуры,
Задание сложное – анализ поступка загадочной фигуры;
на выставке художника, под центральным его творением
с названием «божественный кал», объект произвёл опорожнение.
Потерпевший художник, поиграв желваками, остыл
и даже в действах вандала таки разглядел мощнейший посыл.
Да и сам «фигура» ныл в кабинете майора под лампой,
называя поступок свой простейшим самовыражения актом,
в котором лишнее отметается и остаётся суть.
Дома майор отмазался от секса усталостью, а самому не уснуть;
пошёл в тубзик представлять, тужась, что творит подобно Гойе…
Ему звонят: «Расслабься, вот тебе попроще дело, Паранойя.
Полотно дорогое художник держит у себя в номере.
Постереги их. Эта картина должна скоро в Ганновере
представить нашу страну. Пусть видят буржуйские увальни,
что пятна и кляксы у нас на должном прорисованы уровне».
«Так точно». Майор решил: «Завтра – последняя битва».
Поцеловал в лоб жену и пошёл зашивать в подкладку палитру.
Пространство в номере том делили
порядок в обстановке и хаос из пятен и клякс на картине.
Майор их разглядывал. «Какой-то он смурной, –
подумал художник. – Надеюсь этот-то не станет срать на холст мой».
Сотрудник же, призванный беречь искусство,
связал автора и положил, чтобы не было скучно,
аж трёхместную марку тому на язык,
заткнув кляпом рот не зря: когда кислота ударила, слёзы и визг
начались. А как же не начаться, ведь тут гость незваный
исправлял уже шедевр так, что пятна ушли на план задний,
став лишь шершавостью руин улицы в пустыне,
по которой спокойно к горизонту верблюды шли в перспективе.
Охранник-майор, с кистью нападая на холст,
утробно пел: «курва»… Из-за двери началось: «Проход
блокирован. Паранойя, что с тобой? Выходи, руки за голову!»
Сняв ремень с лица художника, намотал концы на кулаки и в коридорову
тесноту вклинился майор, в кучу тел, несколько подсёк,
прежде чем мордой вниз оказался. Заскрипел на зубах песок.
Услышав его прощальный рык, художник заорал: «Первоклассницы
лучше рисуют! Да развяжите же – пустыня с картины на меня надвигается!»
Припев:
Самые независимые медэксперты устыдят:
«Нет в безумии лирического элемента.
Просто ослабленный усталостью разум где-то
в анналах социума подцепил кристаллизацию бреда». Palette:
Wife cried, he no longer attacked from behind
and did not whisper in a voice of the gut: “kurva”, seizing her locks,
and the demonic look no longer looked at her,
and milk for harmfulness stopped wearing, as he left the department
tasting of prohibited substances. Now in three seconds
shoot back and quickly into the kitchen - to study the work of the Talmuds.
In the new service, in the culture monitoring unit,
Complex task - analysis of the action of the mysterious figure;
at the artist’s exhibition, under his central creation
with the name "divine feces", the object emptied.
The injured artist, having played with nodules, has cooled down
and even in the actions of the vandal he still saw a powerful message.
And the “figure” itself ached in the major’s office under the lamp,
calling his act the simplest self-expression act,
in which the superfluous is swept away and the essence remains.
At home, the major otmazatsya sex with fatigue, but he himself did not fall asleep;
I went into a tubzik to imagine, pushing, what is going on like Goya ...
They called him: “Relax, here’s an easier job for you, Paranoia.
The expensive artist keeps the canvas in his room.
Take care of them. This picture is due soon in Hanover.
represent our country. Let the bourgeois valleys see
that our spots and blots are at the proper level. ”
"Yes sir". The major decided: "Tomorrow is the last battle."
He kissed his wife on the forehead and went to sew a palette into the lining.
The space in the room is shared
order in the setting and chaos from spots and blots in the picture.
The major examined them. “He’s kind of gloomy, -
the artist thought. “I hope this one doesn't shit on my canvas.”
The employee, called to protect art,
tied the author and put it so that it would not be boring,
as much as a triple brand to the language,
gagging your mouth for a reason: when the acid hit, tears and squeals
have begun. But how not to start, because here the guest is an uninvited
already corrected the masterpiece so that the spots went back to the plan,
becoming only the roughness of the ruins of a desert street,
on which camels walked calmly to the horizon in perspective.
Major guard, attacking the canvas with a brush,
sang in the womb: "kurva" ... From behind the door began: "Passage
blocked. Paranoia, what's wrong with you? Come out, hands behind your head! ”
Having removed the belt from the face of the artist, he wrapped the ends around his fists and into the corridor
the major wedged in the heap, into a bunch of bodies, a few hooks,
before the muzzle turned down. Sand creaked on his teeth.
Hearing his farewell roar, the artist shouted: “First graders
paint better! Yes, untie it - the desert is approaching me from the picture! ”
Chorus:
The most independent medical experts are ashamed:
“There is no lyrical element in the madness.
Just a weakened mind somewhere
in the annals of society I picked up the crystallization of delirium. " Смотрите также: | |
