По весне рассветный снег ал и бел,
А в окошечках торчат лезвия.
Ни одно-то я крылом не задел,
Бился грудью, сколько мог, милая.
Как добрался до своих - помню ли,
Как они меня из тьмы подняли,
И, ведь не братья-кумовья, а Добрыня да Илья
Всю тоску мою как есть поняли.
Они не латники теперь, не ратники -
Безлошадные теперь странники.
"Мы не ораторы,- кричат,- а мы - оратаи,
А ты, брат, душу сгоряча-то не трави - твори.
Ой, не глядел бы ты, Финист, вниз,
А летел бы ты, Финист, ввысь".
Так-то скажут да пойдут сеять-жать,
А куда ж мне от себя убежать?
Сменит ласку да любовь сила-власть,
На окошке зря ли кровь запеклась?
Что-то к нам не кажет нос солнцептица Алконост,
Вишь, иные по ветвям скалятся.
Убаюкает Баюн - растревожит Гамаюн,
Скажет речь, и в ножнах меч плавится.
На заре проснувшись дня вешнего
Вспомни, нежная, меня, прежнего,
Был я славен, на земле ль, в небе ли,
Был ярче яви - стал бледней небыли,
Суть земного бытия - пыль,
Станет небылью моя быль.
В царстве тайном да лихом, да ином
Я при ведьме женихом, колдуном,
Полуволен, полузряч, без лица,
Надо мною чей-то плач мечется.
Но, хоть окутали меня мертвым сном,
Слышу-чую, во сенях стук да гром:
"Эй, брат, гони с души дурман, мы - Емеля да Иван,
А вон и милая твоя под окном.
Зря ли слезы у нее горячи,
Как дошла да как нашла - промолчит.
Прочь от невидимых оков сброшенных
Да от железных башмаков сношенных,
В пику бедам, стань, каким был:
Небу ведом взмах твоих крыл".
In the spring, the sweeping snow al and white
And in the winds stick the blades.
Neither one thing I did not hit the wing,
Breasting as much as he could, honey.
As I got to my own - I remember whether
How they raised me from darkness
And, because not brothers-Kumany, and Dobrynya yes Ilya
My alloy my longing as they understood.
They are not ladies now, not warriors -
Slevire now wanderers.
"We are not speakers, - shout, - and we - Oratai,
And you, brother, the soul of the sorry, do not make sure - creature.
Oh, I would not glance, finist, down,
And you would fly, finist, swept. "
So they will say yes they will go sow-press,
And where to escape from myself?
I will change my love and love strength-power,
On the window in vain, whether the blood baked?
Something to us does not see the nose of the SunChatian Alconost,
Hit, other on the branches will be scanned.
Links Bayun - chasing Hamaun,
Speaking, and in the sheaths sword melts.
At the dawn awakened the day of the hangback
Remember, tender, me, former,
I was famous, on the earth, in the sky,
Was brighter Yavi - became pale not,
The essence of the earth is dust,
It becomes an unprecedented my day.
In the kingdom secret, yes, yes in
I'm with a witch with a fiance, sorcerer,
Half-wave, half, without a face,
I have to smell someone's crying.
But, at least he wrapped me with a dead sleep,
I hear something in the saint knock and thunder:
"Hey, brother, drive from the soul of Duman, we are Emelya and Ivan,
And won and nice yours under the window.
Whether her tears is hot
As it reached how I found it - silent.
Away from the invisible shacks of the dropped
Yes from the iron shoes of broken,
In the peak of troubles, become what was:
The sky is driven by your wings. " Смотрите также: | |
