пролетая туманность кассиопеи, я вижу берег неба,
я вижу вещи, которых не было. которых не будет.
в моем скафандре запотели стекла, и я чувствую ее руки. приближается звук строчными шагами в невесомости, не без помощи мыслей. вращающиеся лопасти проходят близко с моим миром из чисел и зарифмованных символов, что жестоко насилуют ростки сознания людей старой прошивки. мне в этом прошлом, да прожить бы. ошибки приведут любую голову на плаху, на аутентичной европейской площади из мощеного камня. уметь плавать, но утонуть в лаве. истина кланяется с языка Триглава, что молвит загадками. у каждого в детстве были задатки скопированные из прошлой жизни, метафоричные образы льются на пол с карниза, топят соседей снизу в перевернутом доме с той стороны зеркала, я вижу шестерки в оценках плохопрорисованных людей напротив. закрыты ящики в головном комоде и засыпая мечтой, там тепло где не бутафорское из розетки, или записью кассетной, а говорящее привет лучами солнца, в купе с ветром, и время замедляется тихим эстонцем в плаще и с газетой, на соседней лавочке, что в паре метрах от памятника джентльменским манерам,сверяет часы с тенью, или с теми, кто высоко котируется. рисуются картины сами по себе кистями в воздухе, статуи людей разбиваются в россыпь с высоты птичьего полета, и пора присвоить штрих коды человеческим особям, с нулем в районе предсердия, достигающим ничего, с особым усердием. flying by the Cassiopeia nebula, I see the shore of the sky,
I see things that were not there. which will not be.
the windows are fogging up in my spacesuit, and I can feel her hands. the sound is approaching with lower-case steps in weightlessness, not without the help of thoughts. rotating blades pass close to my world of numbers and rhymed symbols, which cruelly rape the sprouts of consciousness of people of the old firmware. me in this past, but to live. mistakes will lead any head to the chopping block, on an authentic European cobblestone square. be able to swim but drown in lava. the truth bows from the tongue of Triglav, which speaks in riddles. everyone had inclinations copied from a past life in childhood, metaphorical images pour on the floor from the cornice, drown the neighbors from below in an upturned house on the other side of the mirror, I see sixes in the assessments of poorly drawn people opposite. the drawers in the head chest of drawers are closed and falling asleep with a dream, there is warmth where it is not fake from an outlet, or a cassette recording, but saying hello by the rays of the sun, coupled with the wind, and time slows down by a quiet Estonian in a raincoat and with a newspaper, on a nearby bench, which is in a pair meters from the monument to gentlemanly manners, checks his watch with a shadow, or with those who are highly regarded. pictures are drawn by themselves with brushes in the air, statues of people are broken into a scattering from a bird's eye view, and it's time to assign bar codes to human individuals, with a zero in the atrium reaching nothing, with special zeal. Смотрите также: | |
