Двенадцать музыкантов, непризнанных талантов,
Влюбились все в красотку, пришли к ней вечерком.
Один пропел сонату, второй сыграл контату,
А третий пел романсы тенорком.
Сыграл четвертый фуги, а пятый буги-вуги,
А двое скромный медленный гавот,
Восьмой сплясал с ней самбу, за ним девятый румбу,
А трое станцевали с ней фокстрот.
Двенадцать музыкантов, непризнанных талантов,
Пред ней, как на параде, все выстроились в ряд.
И тут же все двенадцать в любви ей объясняться
Взволнованные начали подряд.
Красавица смутилась, пред ними извинилась:
«Простите, мне хотелось остаться бы одной!»
Двенадцать музыкантов, непризнанных талантов,
Собрали ноты и пошли домой.
Один унес сонату, другой унес контату,
Шагал за ними медленный гавот,
Ушли печально фуги, романсы, буги-вуги,
Все румбы и все самбы, и фокстрот.
Едва их проводила, красотка поспешила
К любимому, который красотку ожидал.
Он не был музыкантом, не обладал талантом,
Он в магазине ноты продавал! Twelve musicians, unrecognized talents,
Everyone fell in love with the beauty, came to her in the evening.
One sang a sonata, the second played a contata,
And the third sang romances by tenorcom.
Played the fourth fugue, and the fifth boogie-woogie,
And two modest slow gavotte,
The eighth danced samba with her, followed by the ninth rumba,
And three danced a foxtrot with her.
Twelve musicians, unrecognized talents,
Before her, as in a parade, everyone lined up in a row.
And then all twelve in love told her
Excited began in a row.
The beauty was embarrassed, apologized to them:
“Sorry, I would like to be alone!”
Twelve musicians, unrecognized talents,
We collected notes and went home.
One carried the sonata, the other carried the contata,
Slow gavotte followed them,
Sadly gone fugues, romances, boogie-woogie,
All rumba and all samba, and foxtrot.
Barely escorted them, the beauty hastened
To the beloved who was expecting the beauty.
He was not a musician, he didn’t have talent,
He sold notes in a store! | |
