Когда я изваянием стану
И ничего больше не захочу.
В дополнение к завещанию
Кладу голову на плечо,
Пару цветных фотофильмов,
Стареющих от сырой влаги,
Целую эскадрилью!
Из газетной серой бумаги.
Все цитаты в кавычках
В коробке с белым письмом.
Внутри, догоревшие спички
По одной каждым новым днем
Принимать строго внутривенно,
Со стаканом холодной воды.
А иначе они постепенно
Изнутри бы тебя сожгли.
Ключи от серой машины,
Там на заднем лежит два трупа
Твоя погибшая юность
И моя по тебе простуда.
Зазубренные ножи,
Которые ставил к глотке.
Их сталь, как кривые мечи
Из самурайского Токио.
Бери все мои рассказы,
Я писал в них лишь о тебе.
О твоих этих метастазах
В детской еще душе.
Деньги мои забирай,
Сдачу из под воды.
Я выливал ее через край
На матовые листы.
Это стих о любви.
О бесконечной, всепоглощающей,
Давящей на виски,
Дающей и отнимающей.
Стих, под повязкой давящий,
Стих прощальный
И стих встречающий,
Миндальный
Сладкий
И таящий.
Я отдаю тебе сразу все,
Ничего не прося взамен.
Только не рви мне нутро
И не проси перемен.
я старый и сонный кот.
Я не спрашиваю про шрам
Не затягиваю в водоворот,
Не закрепляю капкан.
Держи меня в вечном трансе,
Разрушай все мои основы.
Только со мной останься.
Ради всего святого.