На улице пляшет дождик. Там тихо, темно
и сыро.
Присядем у нашей печки и мирно поговорим.
Конечно, с ребенком трудно. Конечно, мала
квартира.
Конечно, будущим летом ты вряд ли поедешь
в Крым.
Еще тошноты и пятен даже в помине нету,
Твой пояс, как прежде, узок, хоть в зеркало
посмотри!
Но ты по неуловимым, по тайным женским
приметам
Испуганно догадалась, что у тебя внутри.
Не скоро будить он станет тебя своим плачем
тонким
И розовый круглый ротик испачкает молоком.
Нет, глубоко под сердцем, в твоих золотых
потемках
Не жизнь, а лишь завязь жизни завязана
узелком.
И вот ты бежишь в тревоге прямо к гомеопату.
Он лыс, как головка сыра, и нос у него в угрях,
Глаза у него навыкат и борода лопатой,
Он очень ученый дядя - и все-таки он дурак!
Как он самодовольно пророчит тебе победу!
Пятнадцать прозрачных капель он в склянку
твою нальет.
«Пять капель перед обедом, пять капель после
обеда -
И всё как рукой снимает! Пляшите опять
фокстрот!»
Так, значит, сын не увидит, как флаг над
Советом вьется?
Как в школе Первого мая ребята пляшут
гурьбой?
Послушай, а что ты скажешь, если он будет
Моцарт,
Этот не живший мальчик, вытравленный тобой?
Послушай, а если ночью вдруг он тебе
приснится,
Приснится и так заплачет, что вся захолонешь
ты,
Что жалко взмахнут в испуге подкрашенные
ресницы
И волосы разовьются, старательно завиты,
Что хлынут горькие слезы и начисто смоют
краску,
Хорошую, прочную краску с темных твоих
ресниц?..
Помнишь, ведь мы читали, как в старой
английской сказке
К охотнику приходили души убитых птиц.
А вдруг, несмотря на капли мудрых гомеопатов,
Непрошеной новой жизни не оборвется нить!
Как ты его поцелуешь? Забудешь ли, что
когда-то
Этою же рукою старалась его убить?
Кудрявых волос, как прежде, туман золотой
клубится,
Глазок исподлобья смотрит лукавый и голубой.
Пускай за это не судят, но тот, кто убил,-
убийца.
Скажу тебе правду: ночью мне страшно вдвоем
с тобой!
The street dancing rain. It's quiet, dark
and damp.
Sit down in our stove and talk peacefully.
Of course, it is difficult with a child. Of course, small
apartment.
Of course, next summer you hardly will go
to Crimea.
More nausea and spots even in sight is not present,
Your belt, as before, is narrow, at least in the mirror
Look!
But you're on the elusive secret for women
signs
Frightened guessed that inside you.
Do not wake up soon, he would be you my weeping
thin
And pink round mouth can dirty milk.
No, deep beneath the heart, in your gold
dark
Not life, but a life tied ovary
bundle.
And then you run into trouble straight to the homeopath.
He's bald as head cheese, and his nose in acne,
His eyes were bulging and his beard a shovel,
He is a scientist uncle - and yet he is a fool!
As he complacently predicts you win!
Fifteen transparent drops it in a bottle
your pour.
"Five drops before lunch, after five drops
lunch -
And all as a hand shoots! we dance again
foxtrot!"
So, it means that the son did not see, like a flag on
Council curls?
As the school first of May the guys dancing
crowd?
Look, what do you tell if it will
Mozart,
This is not living boy, corroded you?
Listen, and if at night you suddenly he
dream,
Ever, and so crying that all zaholonesh
you,
What a pity to swing in fright tinted
eyelashes
And the hair will develop, carefully curled,
What will pour bitter tears and completely wash away
dye
Good, solid paint with your dark
eyelashes? ..
Remember, as we read in the old
English fairy tale
For the hunter came to the souls of dead birds.
And suddenly, in spite of the drop wise homeopaths
Unsolicited new life will not break the thread!
How did you kiss? Forget whether that
once
It was just this same hand tried to kill him?
Curly Hair, as before, a golden mist
swirls,
Eye a sly sidelong looks and blue.
Let it not for the judge, but the one who killed -
assassin.
To tell you the truth, I'm scared at night alone
with you! Смотрите также: | |
